«Я в Голливуде разносил пиццу, работал вышибалой и мойщиком окон»
— ЖАН-КЛОД, правда ли, что вы действительно прекрасно владеете приемами карате? В кино-то можно что угодно показать.
— Я занимаюсь карате с 11 лет. До того как прийти в кино, я дрался так, что на международных соревнованиях «вырубал» опытного противника за треть минуты, потому что к тому времени уже был чемпионом Европы и имел «черный пояс» по карате. Я и сейчас нахожусь в такой отличной форме, что запросто из любого сомневающегося котлету сделаю.
— Тем не менее когда актер-каратист Дон «Дракон» Уилсон, известный по киносериалу «Кровавый кулак», предложил 100 000 долларов, чтобы вы вышли на ринг против него, дабы выяснить, кто сильнее, вы почему-то отказались…
— Меня слабо интересуют выпады людей, которые хотят сделать рекламу на моем имени. Когда я был никем, то не приходил к дому Шварценеггера и не начинал орать: «Трус, давай выходи, биться будем!», прекрасно зная, что никто ко мне не выйдет.
— Почему же тогда актеры, владеющие восточными единоборствами, появляются на улице в окружении кучи телохранителей? Ведь они уверяют, что в реальности могут всех раскидать, зачем же им тогда столько охраны?
— Меня могут попытаться спровоцировать на драку, а если я человека задену в ответ хоть пальцем, он обмотается бинтами, ляжет на больничную койку, а его адвокат предъявит мне счет на пять миллионов. Я не возражаю, чтобы люди на мне зарабатывали, но не таким же способом. Быть популярным человеком в наше время очень тяжело.
— Это верно, что вы приехали в Голливуд без гроша в кармане?
— Не совсем так. Я продал свой гимнастический зал в Бельгии, и в кармане у меня было 5000 долларов. Конечно, они быстро закончились. Я купил старую машину, жил и спал в ней, припарковавшись на улице. Кем только не работал — и пиццу разносил, и вышибалой, и мойщиком окон. Отец сказал: «Ты чокнулся. Зачем было уезжать из Брюсселя, где у тебя был свой бизнес, чтобы жить, как бомж?»
Но у меня не было выбора. Куча крутых парней были никем, пока они не показали себя здесь. Вот, например, Брюс Ли — это просто чума, человек-молния, у него во всем теле не более пяти процентов жира. Но он был звездой в Гонконге, а за пределами этого города его переспрашивали: «Кто-кто вы такой?». Можно обладать уникальным талантом, Спилберга заткнуть за пояс, но если ты не в Голливуде, шансов у тебя никаких. Ну кто я был у себя в Бельгии? Меня и в Брюсселе-то никто не знал, мало ли там спортзалов. А я хотел быть всемирной кинозвездой.
— Почему? Ведь с самого начала держаться перед камерой вы вообще не умели.
-А кто умел? Брюс Ли или Шварценеггер, что ли? Они учились актерскому искусству на ходу, снимаясь в кинобоевиках. Зато я умел красиво ногами махать, а это всегда требуется в Голливуде. Надо уметь добиваться того, что ты хочешь. Я ночевал на асфальте, питался объедками и заучивал английские слова по мультфильмам, но в результате стал звездой гигантской популярности!
— Скромнее не скажешь. И вы до сих пор таковой себя считаете?
— А почему бы мне так не считать?
— Потому, что уже лет десять ваши фильмы с грохотом проваливаются в прокате, а некоторые даже до кинотеатров не доходят. Мол, у публики уже другие герои, а ваши фильмы построены на одном и том же: плохие парни обидели хорошего, он в ответ одному ногой в ухо, потом другому, потом всем. Поправьте, если что не так.
— Последние блокбастеры Шварценеггера перед его уходом в политику тоже не были успешными, однако разве вы будете оспаривать, что он и тогда являлся мегазвездой? Естественно, жизнь состоит не только из удач. Но смотрите — у меня уже в следующем году выйдет три фильма. В карате нас так учили: если тебя сбили с ног, надо вскочить как можно быстрее, иначе тебе кранты. А мой учитель говорил: «Упал семь раз — поднимись восемь». В том же, что я популярен, у меня сомнений нет, достаточно просто по улице пройтись. И с женщинами не нужно было тратить время на знакомство, водить в ресторан — если ты звезда, они сразу готовы лечь в постель. Впрочем, эту тему лучше закрыть — Глэдис, моя жена, очень ревнива.
Так вот что касается моих фильмов, я сам от некоторых из них не в восторге. Например, «Кровавый спорт» или «Кикбоксер» — это полное убожество и примитив, но в то время в блокбастеры со стомиллионным бюджетом меня не брали.
— И сейчас не берут.
— Я свою карьеру в кино еще не закончил, мне еще нет 45 лет, поэтому давайте не будем загадывать. Сниматься я продолжу обязательно — мне же деньги нужны. Они у меня как-то в принципе не держатся. Помню, как получил гонорар за «Кикбоксера» — 68 тысяч долларов. И что? Уже на следующий день проснулся со стодолларовой бумажкой в кармане. Заплатил налог, потом десять процентов своему агенту, после пошел сунул по столько-то баксов технику и осветителю…
— А им-то за что?
— За помощь. Я заводил дружбу со всеми, даже с официантами. Голливуд вообще уникальная вещь. Сначала тебе готовы памятник из золота поставить, но, когда твой фильм проваливается в прокате, все делают вид, что с тобой незнакомы. А потом твой кинобоевик опять делает кассовые сборы, и все радостно лезут обниматься: «Эй, мужик, как дела?» Я всегда умел отстегнуть кому надо «на чай», и на первом этапе карьеры денег у меня не было. Я лишь изображал богатую кинозвезду — надувал щеки и так далее.
— Я должен заметить, что у вас это неплохо получалось.
— Да еще бы. Ну, а потом уже стали хорошо платить. Я купил себе дома в Лос-Анджелесе, Бельгии и Канаде — вообще люблю тратить деньги, а не копить, поэтому трачу больше, чем зарабатываю. Никогда не знаешь, что с тобой будет. Я знал одного заместителя режиссера, у него было все — классная машина, деньги, девушки — такой успех, а ему всего-то 22 года. Так вот он поехал в Таиланд отмечать Рождество и погиб во время цунами… Поэтому надо жить полной жизнью сейчас, а не откладывать на потом.
«В Москве и Сочи меня так принимали — я всего съесть не смог»
— ЕСТЬ ли вещи, которые до сих пор не нравятся вам в кинобоевиках?
— Да. Я думал, что достаточно умения драться и правильно держаться перед камерой. Оказалось — нет. Нужно, чтобы у тебя было красивое тело, поэтому пришлось заняться бодибилдингом. Чтобы удачно показать перед оператором удар ногой в челюсть, нужно заработать десять растяжений ноги. А всем на это наплевать, потому что каждый день «простоя» съемочной площадки стоит $100 000. Кушать, что хочешь, не разрешают — я сидел на разработанной моей нынешней женой диете перед каждым фильмом. Вина чуть выпить — и то нельзя.
— Неужели? Так это вашего двойника арестовали за вождение в пьяном виде?
— На самом деле я выпил всего одну бутылку вина. Я же не клоун, настроение у человека случается разное. Нет в Голливуде популярного актера, который не прошел бы через депрессию, выпивку, наркотики. Слава — тоже тяжелое испытание.
— Вы по примеру Шварценеггера в политику идти не собираетесь?
— Таких планов у меня нет. Это надо делать на закате карьеры, а она у меня в разгаре.
— У нас бы вас точно губернатором выбрали.
— Я даже удивляюсь такой популярности: ведь играл в кино русских, и они там плохие парни — я думал, может, в России за это на меня обижаются, но ничего подобного. Я был и в Москве, и в Сочи — меня так принимали, как будто моего приезда ждали сто лет. Столы просто ломились, и было обидно, что я нахожусь на диете и не могу есть все, что нравится. Ничего, выйду на пенсию и тогда буду постоянно к вам приезжать — тут уж мне ничто не помешает насладиться русской кухней!
— Будем ждать.
— Договорились!
