Масти. Блатные и мужики. Советы новичкам

Итак, начнем с нескольких простых правил и понятий, которые следует усвоить и соблюдать на протяжении всего срока, или, по крайней мере до тех пор, пока вы достаточно не освоитесь чтобы не подчиняться чужим правилам, а жить по своим. Можно, конечно, и с первого дня установить свои правила игры, но, поверьте, очень мало кому это удается – для этого ваши убеждения должны быть для вас самих понятны и прозрачны. В противном случае ваша репутация может очень скоро опуститься ниже плинтуса.

В общем рассмотрении в тюрьме есть два типа арестантов:

1. люди, живущие "воровской" жизнью, по "понятиям" – они себя зачастую называют босота, бродяги, братва ..., в терминологии "ментов" - профессиональные преступники. Для них тюрьма – дом родной, закономерный этап жизненного пути, к которому они более или менее морально готовы и зачастую даже воспринимают с гордостью, т.к. в своей среде, не имея отсидки, их шансы на продвижение по иерархической воровской лестнице авторитета близки к нулю.

2. "случайно" попавшие в застенки - т.е. совершившие преступления на бытовой почве, по пьянке, глупости, неосторожности, жадности и т.п. – как бы нормальные граждане, для которых это совершенно неожиданный поворот их судьбы. Позже, в лагерях, они составляют основную массу касты "мужиков" в отличии от "блатных", пришедших из первой группы.

В дальнейшем я так и буду их называть – блатные и мужики, хотя это термин скорее лагерный – в тюрьмах им практически не пользуются. Здесь больше делят на "нормальных пацанов" и остальных (шушара, пассажиры, например) – об этом позже.

Первая категория ведет себя соответственно – активно, вторая, по крайней мере пока достаточно не адаптируется – пассивно, осторожно, приспособленчески, присматриваясь к чуждому для них миру. За счет первых и происходит поддержка и сохранение "понятий" - своеобразного кодекса чести и общежития в тюремных стенах. Чтобы понять его суть, надо разобраться в побуждающих моментах и целях, которые им достигаются.

Психология братвы построена на противопоставлении себя обществу и его органам власти, и в первую очередь, ее силовым структурам. Некий ореол Робин Гуда, мученика за правое дело также не чужд большинству из них. Поэтому одним из основных понятийных принципов является организация такого противостояния, солидарность и многие понятия, доминирующие в тюрьмах, исходят именно из него. Взаимопомощь, сплоченность очень развиты в тюрьмах с сильным "черным" движением – "цветным" надо противостоять единым фронтом. В Калининградском СИЗО я неоднократно был свидетелем массовых, нехитрых, но достаточно эффективных, акций борьбы за свои "черные" и человеческие права, выражавшиеся, например, в массовой отсылке жалоб (до 500 штук за один день) или поднятии невероятного шума. Мужики в основной своей массе очень быстро тоже начинают, по крайней мере на словах, исповедовать такую идеологию, следуя (подстраиваясь) за зачастую достаточно харизматичными "черными" лидерами.

Так вот, попав в камеру, где поддерживается понятийный порядок, вы будете поражены атмосферой, там царящей. Ничего общего с тем, как это принято показывать в кино. Никто не может отнять ни у кого ничего силой, угрозой, хитростью. Никого нельзя ударить. Вы не услышите матерного слова – прямо таки прием у английской королевы – все через пожалуйста, благодарю... Все споры и конфликты разруливаются на самых начальных стадиях.

Все просто – 10-20 человек в маленькой комнатушке, если не будут придерживаться четких правил и ограничений, не то что свои минимальные права отстоять не смогут, просто перегрызут друг другу горло. Нарушитель карается очень строго – просто ударив кого-то, он реально рискует потерять как минимум здоровье, а то и честь, где-то в боксах, других камерах, на этапах, на зоне. Возмездие неминуемо, рано или поздно – этот принцип строго соблюдается – если у тебя была возможность спросить с беспредельщика и ты этого не сделал – спросят с тебя (как и принцип неминуемости наказания в юстиции – в общем, как это не парадоксально выглядит на первый взгляд, психология представителей преступного мира и правосудия очень схожа. Я заметил, что они даже любят одну и ту же музыку, не говоря уже о поведении и жизненных ценностях).

Нельзя никого послать. Простая фраза "Да пошел ты..." даже не доведенная до логического окончания, дает право тому, кому она адресована, ударить, опустить и даже убить неосторожного матерщинника (исключение из правила неприменения физической силы в камере). Фраза воспринимается буквально – пошел ты на х..., означает что ты долбишся или должен быть отдолбан, т.е. прямо определен в пидары. Кодекс чести – понятия – объязуют ответить на оскорбление. Если ты не ударишь человека, тебя пославшего, значит ты признаешь, что ты пидар и в дальнейшем будешь туда неминуемо определен (при самом благоприятном раскладе ты будешь определен в последние чмошники, чушки, чушкари, общение с которым ниже достоинства для нормального пацана).

Возможен вариант не бить, но потребовать обосновать утверждение, что ты "приверженец однополой любви" с приведением конкретных фактов и свидетелей. Тогда все может быть закончится символической пощечиной, но рассчитывать на такой исход не стоит – я только слышал о таких вариантах, видеть же не приходилось, тогда как силовой вариант защиты чести и достоинства видел не раз.

Это же относится и к фразам типа "Пошел ты в п.....", пидар, "... твою мать" и всевозможным вариации на эту тему. Даже вставленное в качестве невинного междометия "блядь" может быть обыграно так, что не рад будешь, особенно если ты с кем-то на ножах и каждое твое неосторожное слово "ловится".
Надо отметить, что в тюрьме надо быть готовым ответить за любое свое утверждение – людям нечем заняться, поэтому если вы не уверены в том, с какой стороны аккумулятор у Мазды-626, лучше промолчите. Что ценится, впрочем, и в вольной жизни.

Также надо сказать, что физическая сила, знание приемов джиу-джитсу практически ничего не стоит – на таком ограниченном пространстве да и при запрете на применение силы и других нюансах камерной жизни преимущество получает более смекалистый и ушлый, умеющий словоблудствовать и пользоваться знанием понятий и традиций. В общем – так как пространство ограничено, а время нет, то убегать некуда и поэтому все споры, как правило, решаются на уровне энергий – несколько фраз, взгляд, поза и всем понятно, кто есть ху.

Таким образом, подведя итог сказанному, хочу повторить еще раз сказанное в тезисах:
- ничего ни у кого ни под каким видом отнимать нельзя – это беспредел. А беспредел по понятиям карается беспределом.
- бить никого нельзя, все вопросы и претензии должны быть разведены только по понятиям
- исключение – вас послали на х.. или в какое подобное место. Отсюда –
- никого посылать никуда не следует да и вообще материться в тюрьме нельзя (прям пажеский корпус )
- за любой, даже невинный базар надо быть готовым держать ответ
- физическая сила очень мало стоит – главное ваша внутренняя сила и страх (или их отсутствие)

Пресс-хата. Прием в СИЗО.

Пришло мне письмо - сейчас, к сожалению, не могу его точно процитировать, нахожусь далеко от дома, где остался мой компьютер, но смысл таков:

"Любого человека можно сломать пытками, это только вопрос времени. Стоит ли своим упорством доводить дело до пресс-хаты, где можно и здоровье оставить". (прошу прощения у автора, если может вдруг в чем-то исказил смысл, но вопрос я понял именно так).

Сразу поясню для тех, кто, может быть, не знает. Пресс-хата - это камера в тюрьме, где правит беспредел, специально поддерживаемый администрацией и куда человека закидывают с тем, чтобы издевательствами, побоями, пытками принудить дать определенные показания, расколоться или же просто, чтобы сломать. Обычно там рулят несколько физически крепких ребят, которые в свое время совершили нечто такое, за что их на зоне ждет если не смерть, то, по крайней мере, "перевод" в наинижайшую касту опущенных (петухов). Как правило это ребята из братвы, предавшие своих. Боясь идти после приговора на этапы и в лагеря, они выбирают такой путь, чтобы спасти свою шкуру, оттянуть время, в надежде потом, по окончании срока, скрыться от мести. Раз предав, приходится делать и второй шаг - они уже на поводке. Не хочешь, чтобы тебя кинули в общую хату или отправили на зону - делай, что тебе говорят.

О пресс-хатах ходят страшные легенды, которые возникли не на пустом месте. Старые зеки рассказывали, что раньше это было в порядке вещей. Сейчас же ситуация несколько поменялась - у нас как бы демократия, права человека - ну хотя бы номинально, но с этим приходится считаться. Поэтому теперь это явление редкое, не во всех тюрьмах и не такое страшное, как было раньше. Но, тем не менее, пришлось и мне несколько деньков побывать в такой беспредельщине. От меня, правда, никто ничего особо не хотел, скорее это была профилактика. Харьковская тюрьма была первой в Украине, которую я посетил после экстрадиции из России, которую (Россию) покинул, так сказать, "со скандалом" - голодовкой и весь от головы до пят в синяках, избитый ментовскими дубинками. Украинцы решили, наверное, еще на всякий случай припугнуть, чтобы не было больше поползновений к неподчинению. Еще об этом буду рассказывать.

Бояться пресс-хаты, в принципе, не стоит - но и недооценивать методы милиции тоже не стоит. Бояться надо другого. Сломать конечно, можно почти любого, но большинство-то и ломать не надо. Сами расскажут все, что надо, и что под пытками не сказали. Я в двух словах писал о стукачах в КПЗ - так вот, в СИЗО это носит еще более профессиональные и изощренные формы. Да и сами зеки обычно болтают лишнего, чувство собственной важности подогреть ведь надо, всем рассказать о своей крутизне - останавливать иногда людей приходиться, что, мол, делюга твоя никому не интересна, да и потом знать не будешь кто сдал, если всем рассказывал, а только подозревать всех станешь. И общий критерий - если ты не можешь (не умеешь) быть один, ты обязательно рано или поздно расколешься сам или тебе найдут "партнера", который вытянет из тебя все, что нужно. Прикинь для себя, представь - можешь безболезненно для своей психики хотя бы 15 суток пробыть сам? (15 суток - максимальный срок, на который могут закрыть в карцер). Без общения, телевизора, радио и других благ цивилизации. Конечно, посадят, никуда не денешься - отсидишь, но другой раз ты уже на крючке - страх одиночества для многих сильнее страха физической боли. А страх - отец предательства. Если можешь выдержать, то нормально. Если нет - не устоишь. Надо, значит, проводить переоценку ценностей. Не любящий одиночества, не любит свободу.

Так что ломают теперь в основном не физически - ломают дух. Для всего есть свои методики и технологии, у каждого свои болезненные точки. Если же вы все-таки решили играть роль "правильного пацана", не имея достаточно духа, а вооружившись лишь понтами - тогда, конечно, бойтесь. Умному же иногда не грех и дурачком прикинуться - нефиг лбом стену прошибать. Принцип дзюдо - толстые негнущиеся ветви под тяжестью снега ломаются, гибкие - позволяют снегу соскальзывать с себя. А в общем, каждый решает для себя - тут советы вряд ли уместны. Человек сам себя мало знает, не то что других, чтобы что-то советовать.

Перейдем теперь к обещанной теме.

Пройдя краткосрочный курс подготовки в КПЗ, вы попадаете в СИЗО. Обычное состояние большинства, попавших сюда в первый раз - "Я здесь не на долго. Друзья (родители, адвокаты ...) все порешают, месячишко здесь попарюсь и домой". Что и вызывает затем немалую долю страданий, так как попасть сюда не сложно, а вот выпускают отсюда очень неохотно. Да и круговая порука ментов очень этому способствует - если вас отпустить, кто-то ж должен отвечать за необоснованное содержание под стражей.

Итак, вас загрузили в воронок и в наручниках доставили в следственный изолятор. Все вещи, деньги, которые у вас забрали в КПЗ, вам там перед отправкой вернули (кроме тех, конечно, что признаны вещдоками), чтобы в СИЗО снова обыскать, составить протокол и изъять. Оставят ручку, блокнот (чистый), сигареты, спички, зажигалку (в некоторых тюрьмах зажигалку могут и не дать - считают, наверное, этот предмет опасным). При обыске вас полностью разденут, всю одежду перемнут в поисках запрета. Кожаную, дорогую, тем более новую куртку тоже могут не пропустить - то ли потому, что это вещь ценная, ее можно использовать, например, для подкупа, как ставку в игре и т.п., то ли потому, что кожу можно использовать и по другим назначениям, как материал достаточно прочный. (В Калининграде за курточку можно было, например, немало водки получить). Деньги, которые у вас изымут, по крайней мере в российских тюрьмах, вы, как правило, затем сможете использовать - приобрести что-то съедобное из ассортимента тюремного "ларька", чай, сигареты, книги, газеты, медикаменты, мыльно-рыльные принадлежности. Либо их можно даже передать или переслать родным, написав соответствующее заявление.

Да, и еще формальная процедура - в самом начале вам, если раньше этого не сделали, зачитают в присутствии одного-двух офицеров постановление о вашем помещении в следственный изолятор и предложат его подписать. Можно от этого и отказаться, если, тем более, не согласны, но это, в общем, роли не играет - за вас подпишут присутствующие, удостоверив, что вы с этим ознакомлены. Я подписывать отказался.

Все промежутки времени между этими процедурами вы будете проводить в одиночных боксах, которые за свои минимальные размеры точно по размерам стоящего человека называют стаканами. Это могут быть и более просторные боксы на несколько человек, но, скорее всего, именно так. Если у вас есть подельники, то таким образом также исключается ваш с ними контакт. Там может быть приступка для сидения, но зимой вы вряд ли долго сможете ею пользоваться, - там и летом, как правило, дубарь, не говоря уж о зиме.

К слову. Помнится, в Черновицкой тюрьме, зимой, ДПНСИ (дежурный помощник начальника следственного изолятора - "вахтенный офицер", так сказать) решил поучить меня уму-разуму. Утром меня должны были доставить на суд, я приготовился, помылся, побрился, а меня всё не забирают. Я уж и попкаря (это контролер, т.е. сержант, который ходит по коридору вдоль дверей камер и заглядывает через глазки внутрь - контролирует, то есть) подтянул, а он мне - "раз не идут, значит не надо". Ну, такое дело - спешить мне вроде как особо некуда, разделся, лег спать. Бывает такое, что суды переносят, это дело обычное. Часов в 11 кипиш - немедленно, уже, бегом, на суд. Ребят обули конкретно, за то, что они прощелкали. Суд собрался, прокурор - а подсудимый отсутствует. Я же пока проснулся, умылся, оделся - время идет, ДПНУ стоит в дверях, слюной брызжет. Я тоже начинаю на них орать - к тому времени я уже был наглый зек, на себя наезжать не позволял.

После суда вечером возвращаюсь в родную тюрьму, конвой, как обычно, определил в стакан и уехал. Тут появляется тот самый ДПНУ, и снова начинает орать, что, мол, из-за меня он выговор получил. Я, конечно, тоже не молчу - был бы виноват, понятно. Разводит остальных зеков по хатам, а меня оставляет в стакане со словами, что ты тут у меня сейчас погреешься, у меня, мол, есть два законных часа, которые ты можешь находиться в боксе. Продержал, козел, действительно один час пятьдесят пять минут. За это время промерз я, конечно, основательно, до костей и их мозга - отопления там нет, температура почти как на улице, одежды зимней тоже - костюм, рубашка, туфли, подвигаться или поприседать возможности тоже нет, - стакан размерами точно, чтобы только стоять можно было. Но ничего, отогрелся потом, чифирком кровь разогнал, даже насморком не заболел. Что делать в таких ситуациях, чтобы не заболеть, обязательно позже расскажу.

Также у вас обязательно поинтересуются, есть ли у вас подельники, т.е. люди, проходящие с вами по одному делу. В вашем деле это все, конечно, написано, но тем не менее. Вам зададут еще несколько невинных вопросов, наблюдая за вашим поведением, страхом, нервозностью, готовностью или, наоборот, неготовностью сотрудничать с администрацией - в общем обслуживающий вас опер (а зачастую это именно он) составит ваш предварительный психологический портрет и оставит свои замечания в письменной форме в соответствующем разделе вашего личного дела. Я имею в виду не того дела, которое на вас завели - уголовного, оно у следователя, а другого - оперского, которое будет сопровождать вас на всех стадиях пребывания в заключении - этапах, лагерях, которое затем долго будет хранится в том учреждении, которое было для вас последним или в специальных архивах, в котором будет отображен каждый шаг вашей тюремной жизни, доносы стукачей, отчеты оперов, начальника отряда и им подобных, все ваши контакты - кто вам писал, кто приходил на свиданки, кто носил передачки и какие, с кем вы общались и с кем были на ножах, с кем делили пайку, ваши слабые и сильные стороны, поведение в различных ситуациях и т.п. - т.е. ваш полный профиль. Позже, если вами снова заинтересуются компетентные органы, дело будет извлечено. Если вас снова занесет в места не столь отдаленные, оно будет немедленно туда переслано для дальнейшего использования и продолжения. Тщательность, с которой оно будет вестись, очень будет зависеть от вашей интересности и потенциальной опасности. Чем более вы сильны, самодостаточны и непонятны оперу - тем больше интереса вы вызываете. Очень трудно, конечно, вам при первом знакомстве регулировать этот процесс, т.е. сыграть определенную, вам выгодную роль, но постараться можно и нужно. Для этого надо быть готовым и импровизировать по ходу. Тем более, что мы все и всегда играем какие-то роли по жизни.

Это я к тому, что сильных, конечно, уважают, в том числе и менты. Но сильных также и ломают. Сильные, независимые, самодостаточные люди изначально вызывают подозрение. Их предпочитают ломать - способов есть много, и это значительно легче, чем разгадывать. Да и слабый, средний человек никогда не разгадает сильного, если только сам таким не станет, он его боится и потому лучше уничтожит. Если же вы пешка, вы легко предсказуемы и, следовательно, не опасны. Даже если у вас недюжинная физическая сила и агрессивный характер. Таких не боятся. Такими легко управлять. А с дураков вообще спросу нет. Поэтому прикиньте свои силы к декларируемым вами житейским принципам - и решите кого вам лучше сыграть. Если же вы считаете, что имидж - это все и перед ментами играть западло, то мои вам соболезнования.

А досье свое я мельком увидел уже в лагере и был просто поражен его размерами - папку аж расперло от бумаги, несколько сот листов, не меньше. Этому способствовало, конечно, 11 тюрем, по которым пришлось пройти за два года, в каждой из которых опера что-нибудь да и добавляли к общей картине, но тем не менее - таких размеров я никак не ожидал.

Тюремные режимы. Крытники. Централы

Для того, что бы нам с вами вести более предметный разговор, расскажу немного об общем устройстве тюрем и общей терминологии на эту тему. В последний раз мы остановились на карантине. Представьте себе, что вы все еще там и кто-то рассказывает вам о том месте, куда вы попали.

Тюрьмой в наше время называется учреждение, где люди - заключенные - содержатся в отдельных камерах без возможности свободного перемещения и общения (в отличие от лагеря, где живут в общих бараках и более или менее свободно по зоне пермещаются).

Зеки в общем делятся на два вида - подследственные и осужденные. Разница понятна из названия - одних изолировали на период следствия по санкции прокурора или решению суда (т.н. "малого" суда, который решает, какую меру избрать - содержание под стражей или подписка о невыезде), других - по приговору суда. Т.е. поначалу закрывают по санкции, а затем в течении определенного периода этот вопрос должен подтвердить (или отменить) суд. Сроки в разных странах разные, поэтому не будем на этом останавливаться - можно просто посмотреть соответствующий кодекс. В некоторых из постсоветских стран все еще жива старая советская система, когда эти вопросы решает исключительно прокурор.

Основаниями для помещения в следственный изолятор (т.е. СИЗО - та часть тюрьмы, где содержат подследственных) служат опасность для общества, вероятность скрыться от следствия (свалить, попросту говоря) или возможность влияния на ход следствия (на потерпевших, свидетелей, следователей, подкуп, угрозы и т.п.).

Подследственные составляют основную массу т.н. тюремного спецконтингента (феня ментов). Они делятся на, естественно, женщин и мужчин, а также - и одни, и другие - на несовершеннолетних ("малолеток" - те, кому до 18) и остальных. Все вышеперечисленные делятся еще на "первоходов" - т.е. тех, кто в первый раз и на тех, кто уже ранее был осужден к лишению свободы. Все эти 8 категорий содержатся отдельно. Уже неформально могут быть отдельные камеры для петухов ("опущенки", "обиженки", "петушатни") - хотя, зачастую, они находятся в общих камерах.

Могут быть также отдельные хаты для "сук", "куриц", чтобы их не разорвали в общих - если кого-то за такие серьезные бока однажды сломили с хаты, это обычно очень быстро стает известно всей тюрьме и шансов, что его примут в обычную хату уже нет. Отдельно содержат также бывших сотрудников правоохранительных органов - в общих камерах им бы пришлось туго. Две последние категории могут содержаться даже вместе.

После приговора суда подследственные переходят в категорию осужденных. В свои камеры они уже не возвращаются - их забрасывают в т.н. "осужденки". Бывает, что человека закрывают и прямо из зала суда - до этого он мог быть на подписке. Или же довольно редкий вариант - из свидетелей прямо в осужденные. Слышал о таком, хотя и не видел.

Осужденки тоже делятся на те же категории, что и следственные хаты и плюс появляются новые. Во-первых, по режиму содержания, который был определен судом. В России их сейчас три - общий, строгий и особый, на Украине - четыре, как и раньше при СССР (общий, усиленный, строгий, общий).

Причем, раньше, при Союзе и до принятия нового УК в России первоходы могли попасть только на общий или усиленный режим, а уже отсидевшие - только либо на строгий, либо на особый, т.е. пересечься они не могли. В одних лагерях сидели попавшие впервые, в других - те, кому понравилось в первый раз. Теперь же по приговору суда с первой ходки можно попасть и сразу на строгий (обычно все тяжкие преступления) и даже на особый, а отсидевшие ранее могут попасть и на общий, если залетели вдруг по мелочи и, в особенности, после погашения судимости. На Украине же советская система сохранилась и при новом кодексе. Таким образом, получается четыре (в России) или пять (на Украине) режимов - еще плюс малолетки, это тоже отдельный режим. В остальных СНГовских странах система приблизительно такая же.

Есть еще режим колоний-поселений ("поселков"), но приговоренные к такому режиму через тюрьмы проходят мало, обычно под следствием они находятся на подписке о невыезде и попадают сразу в осужденки из зала суда. Сейчас, я слышал, они даже могут до своей колонии добираться своим ходом, им дают сколько-то там дней на сборы и дорогу, т.е. в таком случае они полностью минуют стадию тюрьмы и этапов.

В осужденках проводят время до отправки в лагеря (зоны) - они же исправительно-трудовые колонии (ИТК) с небольшими вариациями в названии в зависимости от страны. Если вдруг до окончания срока осталось совсем мало - весь срок уже, оказалось, проведен в следственных хатах - то на этапы могут и не отправить. Этот срок обычно не больше 1-2 месяцев, но если есть кому "походатайствовать" - может быть и чуть побольше.

Этапы - этап очень трудный, особенно в первый раз, и в таких случаях может быть и есть смысл лишний месяц подышать парашей, чем ехать. Но долго задерживаться я бы не советовал - на зонах есть свои плюсы, в первую очередь свежий воздух, небо над головой и возможность двигаться. А после года, двух, трех или даже более в тюрьме - это уже немало. После того, как я опишу вам условия хотя бы обычной тюремной хаты, думаю, вы поймете. Я лично провел в тюрьмах до того как попал в лагерь, два года, а приходилось встречать таких, что и пять(!). А три - особенно в России, это не такое уж и редкое явление.

Есть в тюрьмах еще одна категория хат - те, в которых содержатся те, кто остался отбывать срок в тюрьме обслугой - кочегары, повара, уборщики, баландеры (тот, кто разносит баланду). Как правило это те, кто боится ехать на зону. По разным причинам - категория "сук", "куриц", насильников, да и просто из страха перед неизвестным. Здесь они находятся среди себе подобных и более или менее спокойны до окончания срока. Остаться таким образом могут, как правило, только впервые осужденные. Следует отметить, что к таким, обычно, относятся с презрением, хотя также возможны исключения. Для братвы же это вообще неприемлемо.

Хаты-карантины – о них я вам рассказывал.

Есть еще хаты для инфекционных больных - в первую очередь туберкулезников ("тубиков"). Как врач, я почему-то был убежден, что туберкулез у нас практически побежден, по крайней мере, нас так в свое время убеждали. Когда же я увидел количество и состояние туберкулезных зеков, был просто в шоке. И в каких они находятся условиях. И сколько здоровых до отсидки парней очень быстро уходили в тубхаты или тубзоны. На калининградской тюрьме было даже несколько хат "турбоВИЧ" - так называли тех, у кого тубик сочетался с ВИЧ-инфекцией. Для вичей там тоже были отдельные хаты, но позже я такого уже не видел - ВИЧ-инфицированных держали в обычных.

Старые зеки говорили, что раньше, при Союзе, заражение туберкулезом было одним из проверенных приемов уничтожения братвы и просто неугодных. Кого нельзя было сломать, тот умирал на тубзонах. Условия для инфицирования и развития болезни в камерах просто идеальные. Сначала держат несколько месяцев в сырой хате тубиков с открытой формой, затем туда забрасывают тех, кого нужно, предварительно изнурив карцерами. И готово.

Еще одна категория арестантов, которые, как правило, не пересекаются с другими - этапники. А хаты, в которых они обитают, называются транзитками. Хотя иногда их распихивают и по обычным хатам в зависимости от их принадлежности к той или иной категории, но делается это редко, обычно при остром недостатке места. Этапники перевозят новости между тюрьмами, зонами, почему администрация и старается их максимально изолировать от остальных. Этапниками могут быть и осужденные, путешествующие с тюрьмы на зону, а иногда и в обратном направлении, когда, например, одного из подельников задержали уже после того, как первого осудили и ему приходится ехать на следствие и суд. Или подследственные, перемещающиеся между тюрьмами - задержали в одном городе, а дело возбуждено в другом. Больные - с тюрьмы или зоны в тюремную больницу ("больничку") и обратно.

Это все, что я описал о разных категориях и правилах их распределения - в идеале. В действительности же возможны всякие варианты, особенно при трехкратном переполнении тюрьмы арестантами. Вплоть до того, что тубиков смешивают со здоровыми, особенно на этапах. Сам пару раз был в такой ситуации.

Есть еще один род арестантов - "крытники", которые тоже обитают в тюрьмах, но, правда, не во всех. Это так называемый "крытый" (закрытый) режим, когда человека держат в тюрьме в качестве наказания. Это может происходить изначально по приговору суда в случае особо тяжких преступлений или же в процессе отсидки, когда за нарушения режима меняют режим на более жесткий (а это фактически самый жесткий - и жестокий из них). Обычно его «назначают» на определенный срок – от года до пяти. Тюрьмы, где содержатся "крытники", часто называются централами.

"Владимирский централ, ветер северный ... "

Камерный быт. Смотрящий. Петух.

Несколько раз меня знакомые расспрашивали - как оно, там? Обычно начинаешь рассказывать, смотришь на собеседника и видишь непонимание - человек слушает, но не воспринимает. Это ему просто не влазит в голову. Как будто говорим об интегральном исчислении. Все слова вроде понятны - но в картинку не складываются.

Трудно понять, что вот здесь же, рядом, в том же городе, где ты живешь, где на расстоянии каких-то 10 метров ходят обычные люди - совсем другой мир. Кто-то из зэков назвал его "Затерянный мир". Гниющие тела, вонь, вши, клопы, чесотка, туберкулез, "петухи" под шконками, вонючая баланда с червяками, "понятия", ментовской и блатной беспредел.

Однажды, видя непонимание, я завел товарища в ванную - обычную среднюю ванную комнату обычной квартиры. Представь себе, говорю, что вот в этой ванне мы ставим три двухъярусные шконки, стол, унитаз (точнее просто очко - "дальняк" - как в общественных туалетах).

И теперь сюда поселяем 7 - 8, а может быть и 10 - 12 человек. Это как? - человек смотрит на меня с недоверием, - тут десятерым просто не стать, если даже все выбросить и оставить голые стены, а не то чтобы три шконки...

Ну конечно, стать негде - а жить можно. Год, два, три - выходя только один раз в день на неполный час на прогулку.

Именно такую картину я увидел, когда переступил порог хаты номер 105 Калининградской тюрьмы.

Шконари, сваренные из труб и полос металла. Матрасы, при первом взгляде, есть - но позже оказалось, что они практически пустые - это в тюрьме предмет роскоши. Очень ограниченное их количество передают "по наследству" своим семейникам, близким. Остальное - просто камуфляж с несколькими комками ваты. Спать поэтому многим приходится почти на металле.

Но это уже дело привычное - десять дней перед этим в карантине даже таких не было - там просто спят на железе, без матрасов, одеял, постели. Октябрь месяц в Прибалтике уже очень холодный и сырой, особенно ночи. Спать больше полутора часов невозможно - приходилось вставать и двигаться, пить чай (если есть). А больше 8 часов у тебя нет, так как в хате 30 человек на 10 мест. Так что теперь на этом матрасе и даже под одеялом можно будет отоспаться. Как мало надо человеку для радости.

Дальняк отгорожен ширмочкой. Над ним выходит водопроводный кран и вода льется прямо в очко. Об этом надо всегда помнить, так как вставая после большой нужды можно наткнуться на него спиной. Но забыть о нем не так просто - он протекает, и когда вы сидите на дальняке, холодная вода капает вам на спину. Чтобы капли воды не раздражали свои звуком, к крану привязана полоска материи, вода по которой стекает вниз.

Рядом стол - "общак", крепко вбетонированный в пол. Сидеть за ним могут не больше двух человек - один на рядом стоящей шконке, другой на табуретке. Над ним "телевизор" - металлический ящик для посуды и продуктов.

Табуретка - "табурка" к полу не прикреплена. Вообще это нарушение - все должно быть крепко приварено к полу. Но в этой конуре это просто невозможно - негде.

Проход между шконарями точно на одного человека, и то - не особо широкоплечего. Двое, даже боком, пройти не могут. Всего проходу от дверей ("тормозов") до дальнего шконаря - четыре шага. Иногда даже удавалось погулять - три шага, на четвертом поворот, снова три... и так целый час. Но это редко - в короткие промежутки незаполненной (это когда ВСЕГО 7 человек) хаты.

Верхний шконарь у решки - рабочий. На нем не спят, там рабочее место дорожника - отвечающего за дороги, т.е. связь между хатами. Не спят там и по другой причине - окон нет и в холодное время там просто невозможно находиться. Там сложены баулы. И еще плюс несколько полос из шконаря вырвано - кому-то понадобилась в свое время "сабля", вероятнее всего, чтобы немного раздвинуть меха баяна.

Окна практически нет - т.е. оно есть, под потолком, но увидеть вы через него ничего не сможете - металлические жалюзи, называемые баяном (или ресничками), установлены так, чтобы только пропускать воздух. Свет практически не проходит - в камерах и днем и ночью - круглые сутки - горит лампочка (тут только до меня дошли слова известной песни - "Таганка, все ночи полные огня..."). Есть еще две решетки - решки. Одна кованная, еще немецкая, с крупными ячейками - сантиметров 20, другая мелкая - фарш - из арматуры, с размером ячейки меньше спичечного коробка - уже наша.

Стены - невероятно-грязно-коричневого цвета. Похоже, они когда-то были белыми. Говорят, что капремонт здесь не делался еще со времен Германии - точнее, окончания войны. Очень похоже на то. Эта тюрьма - одно из немногих зданий, что уцелели от старого Кенигсберга. При немцах в таких хатах - говорят - сидело по два человека. Да, вдвоем здесь было бы более-менее сносно.

Размеры камеры - 3,60 на 1,70, высота - около 2.50. На 10 человек. Сейчас даже туалеты порой больше делают.

В углах - огромные древние паутины и такие же огромные пауки. Паук и паутина - один из основных воровских символов и поэтому очень часто встречается на татуировках. Трогать паука по зэковским поверьям нельзя - что-то вроде священного животного. Можно в крайнем случае переселить. Но в хате 105 их видно особо уважали и не трогали вообще. Зато хоть мух не было.

Рулил в хате Санек. Ему было тогда 35.. Досиживал третий год своей пятой (и, вероятно, не последней) ходки, что в сумме набрали уже 13 годков. 35 минус 13 равно 22. Сидеть начал в 17. Итого 5 на свободе - 13 в тюрьме. Раньше пхнул по понятиям, но в авторитеты не рвался. Сейчас же подустал, начал задумываться о жизни. Лицо на удивление доброе и даже детское. Никто с первого разу не давал Саньку ни его 35, ни пятую ходку. За ушлого угрюмого зэка все, кто заходили в хату, принимали меня - и делали круглые глаза, когда узнавали как оно на самом деле.

После короткой спокойной беседы (кто, откуда, статья) определил мне верхнюю шконку ("пальму") над собой. Заварил чифирку. Когда я вскоре завалился спать (после бессонных ночей карантина), уже сквозь сон почувствовал, как он набросил на меня свое одеяло. И даже то, что я узнал о нем позже, не притупило чувство благодарности за ту проявленное сочувствие.

Но этому моменту еще предшествовал один инцидент. В 105-ю хату нас с карантина закинули вдвоем - был еще один парень лет 27. Когда мы вошли, один из зэков, спящий на верхней шконке, поднял голову, издал возглас удивления и обратился к вошедшему за мной:

"У тебя есть выбор - либо ты сейчас ломишься с хаты либо я предъявляю тебе".

Тот в ответ, что он собой ничего не чувствует и останется в хате.

"Тогда стой возле тормозов и не двигайся. Ты долбишся в жопу и в рот берешь".

Он в отказ - ничего подобного, за базар ответишь и все такое.

Вступает в беседу Санек и обращается к Сереге (так звали обвинителя) - "Ты уверен? Ты его знаешь?" - "Да, это Воха, к тому же терпила по моему первому делу, земляк из Балтийска. Я слышал о нем от правильных людей, что он под дурью брал за щеку и просил, что бы ему заехали в жопу, когда они каких-то телок таскали".

Санек обращается к Вохе - "Это правда?" - "Нет. То что у него терпилой был, признаю, на суде показания давал, а все остальное - чёс". "Отвечаешь?" - "Отвечаю". "Подтвердить сможешь?" - "Смогу". "Сидел?" - "Полгода в СИЗО, сейчас под условняком ходил". "За что взяли?" - "Менты, падлы, подставили, гоп-стоп вешают".

"Тогда вот такое будет решение" - говорит Санек - "вы, ребята, понятия знаете - каждый из вас должен обосновать свои слова. Сроку вам 10 дней. Отписывайте по тюрьме, на волю - как хотите. Сроку даю вам более чем достаточно. На тебя, Серега, есть подозрение, что ты напраслину на парня хочешь навести в отместку за прошлое. Терпил у нас не уважают, но и под шконку за это не загоняют - это ваши дела. На тебе же серьезное обвинение - знаешь, что будет, если подтвердится. А пока - ты под подозрением. К посуде и продуктам не прикасаться, с общих кружек чай не пить. Твой шконарь - пока под окном (в холода это самое плохое место в хате - сквозняк и дубарь все равно, что на улице - трудно пролежать даже час). Если кто с тобой место делить захочет - пока ты под подозрением - без проблем".

Никто так с Вохой его шконарь и не делил. Серега нашел еще свидетелей (очевидцев, как говорят в тюрьме - свидетелей там не любят), которые подтвердили его слова. А Воха так и никого не искал. Сидел и обреченно ждал своей участи, которую, как он понял, ему не избежать.

Видя такой расклад, Санек даже не дождался отведенного им самим сроку и потребовал объяснений, в ходе которых приложился ногой к физиономии Вохи (предварительно аккуратно сняв тапочек). Тот все еще отказывался. Тогда Санек все же дождал до сроку и объявил Воху петухом. С дальнейшим избиением ногами - петухов руками бить, оказывается, нельзя - можно "законтачиться".

Попробовал тот сломиться с хаты, но опера не захотели его переводить - нам, говорят, по фиг - девать его некуда, делайте с ним, что хотите. После этого он самостоятельно переселился под шконарь, хотя Санек все же разрешил ему жить на его шконке - на бетонном полу в такой холод протянуть хотя бы несколько часов, по-моему, было невозможно, но он смог. Когда менты заходили на проверки, смеялись и говорили ему - подай-ка звук, чтобы знать живой ли. Один раз просто сапогом заехали - Воха промычал что-то от боли. "Ааа, значит живой" - сказал мент и пошел дальше.

С усилением холодов Воха все-таки из-под шконки вылез и жил тихонько на своем шконаре, о чем-то разговаривая сам с собой. Когда в хате пили чай, ему тоже наливали в его кружку, давали сигареты. Он сам, без принуждения, регулярно подметал хату и время от времени начинал доказывать что, он не петух. Потом снова соглашался.

Позже, уже после Нового Года, уехал на этап на следствие в свой городок. Когда вернулся - закинули его в другую хату. Он снова затихарился и не сказал, кто он. На этот раз ему повезло меньше - били долго, с хаты таки сломили, сделали объяву на всю тюрьму. После осел он где-то в обиженке и больше о нем слышно не было.

А еще в карантине вел он себя достаточно нагло и попробовал даже безо всяких причин, чтобы показать свою крутизну, заставить человека "упасть на тряпку" - убирать хату. Решил наверное действовать по старой зоновской присказке - "Лучше гнать, чем быть гонимым". Но все обернулось наоборот. Получил в ответ по морде. Не по понятиям, конечно, но конфликт разрулили.

А посадили Воху, как оказалось, за мешок картошки. Бабулька торговала на улице, он подошел, хотел забрать у нее выручку, но ее то ли не оказалось, то ли бабулька не дала. Тогда он взял мешок картошки, который она продавала, кинул на плечи и попробовал свалить, но как раз поблизости оказался наряд милиции. На следствии он говорил, что просто помогал бабуле перенести мешок через дорогу. А как у него еще не закончилась условная судимость за хулиганство, то мешок картошки обошелся ему, вероятно, лет в несколько.

А Санек вел себя очень спокойно, любил порассказать всякие зэковские истории, о том как было раньше. До выхода ему оставалось около полугода. Родных и близких у него не было. Какая-то двоюродная тетка где-то в селе - вот и все.

На свободу он идти боялся. Ни дома, ни семьи. И ждал освобождения со страхом. Это было видно невооруженным глазом. Да он и сам этого особо не скрывал в разговорах со мной. Частенько расспрашивал о всяких житейских мелочах - вплоть до того, как ехать на троллейбусе, покупать билет и т.п. Как добраться до вокзала - жил он (и его тетка) где-то в деревне вдалеке от областного центра. Он просто панически боялся идти через город, садится в троллейбус. Боялся женщин - сам говорил, что их у него за его 35 лет было не больше, чем промежутков между отсидками. Да и то - с натяжкой. Часто длинными ночами он тихонько просил меня рассказать ему о жизни - что делать, может чем заняться и как. Частенько говорил, что делать ему на свободе нечего - выйду, говорит, маленько погуляю, пока не поймают в очередной раз на какой-то мелкой краже - и снова сяду.

Здесь же он чувствовал себя как рыба в воде. Все ему было знакомо, не надо было думать о крове и хлебе. Он даже на прогулки ходил максимум раз в неделю. Пользовался определенным уважением - умел красиво подрассказать молодежи о понятиях и жизни. Хотя к молодым, растопыривающим пальцы, относился с иронией и мог удачно посмеяться с их детской наивности.

Санек, как оказалось, был регулярным осведомителем - стучал, то есть. Начал догадываться я об этом уже месяца через два или три пребывания в хате. Позже, в других хатах, это подтвердили.

Хоть никого родных у него не было, он регулярно, где-то раз в месяц, ходил на свиданки. Говорил, что скентовался с мужиком одним за год совместной отсидки, вот он к нему и заходит. Также раз в месяц получал передачи - всегда приблизительно одно и то же - простые сигареты, грузинский чай, немного сала, карамельки. Позже приходилось слышать о таких передачах - ими опера рассчитывались со своими нештатными сотрудниками. А брали их с общаковских передач в качестве мзды за попустительство. Интересный получался круговорот сигарет в природе.

К нему в хату забрасывали тех, кто был им интересен и только первоходов, чтобы оградить Санька от нежелательных встреч.

Почему так, почему он боялся ехать на зону - не знаю. Скорее всего, ему просто все надоело и он хотел какого-то, хоть временного, спокойствия. Опера предоставили ему определенные гарантии спокойной жизни, по крайней мере в тюрьме, в обмен на информацию.

Надо признать, что Санек никогда не расспрашивал никого, и не выуживал ничего. Да, с другой стороны, и не надо было - язык наименьший из членов тела, но кто может обуздать его. Ночи и дни тянутся ой как долго - а поговорить с кем-то хочется. Людей так и перло рассказать о своих подвигах.

Беспредел. Спрос. Общак

Меня зовут Дато, я по милости нашей доблестной милиции попал в тюрягу, как всегда подкинули наркоту, которую в жизни не пробовал, что такое и не знал. До суда отсидел на Бутырке. С одной стороны я там понял как выживать, а с другой я потерял пол года жизни. Но то, что я увидел в тюрьме, у меня до сих пор отвращение к блатной жизни, да простят меня все блатные. Я вырос в городе Батуми, может кто не знает, но больше всех воров в законе было в Грузии, и я видя этих людей думал, что блатной народ самый порядочный мир, по крайней мере раньше так было. А сейчас у этих так называемых блатных у большинства нет ничего святого. Во первых, как только вошёл я в камеру меня никто не позвал даже на чифир, во вторых все передачки которые заходили в камеру 90% отдавали так называемой братве. Человек не успевал передачку донести до своей шконки, как на него налетали эти смотряший и его свита и дербанили всё как лохмачи, в итоге человек не мог даже попробовать то, что приносили ему родные. Около решек спали только (они) и по одному, а мужики спали по три смены, тем более летом там так душно, что у людей сердце останавливалось, а (им) наплевать. Мужики голодные были, а у смотряшего под шконкой колбаса тлела, не говоря уж о чае и курёхе. Говорят, что общак дело добровольное, а ложить в общяк деньги, чай и курёху заставляли силой как рекетиры. Все смотряшие в камерах могли спокойно ходить к кумовьям с понтом поговорить на счёт положения, чтобы не контовали хату, а сами о чём с кумовьями говорили чёрт знает. А остальным нельзя было выходить к кумовьям. Я всё это сам видел и ни чуть не придумал, даже помню как звали смотряшего в хате, Вова Бомбей, правда, что Бомбей. После освобождения я закончил юрфак и сейчас работаю адвокатом, хочу помогать тем людям которые не виновны, но кому-то выгодно их посадить. Помню один инцедент на Бутырке случился. В хату к нам забросили молодого пацана, ну и как всегда смотряший позвал его к себе поговорить, кто, что и откуда. А он бедалага первый раз в этом дурдоме. И в один из дней шустряки смотряшего начали с ним о свабоде раскажи мол, как там. Ну а пацан без задних мыслей начал с ними разговаривать, они спросили у него девка то на свабоде есть? а он говорит конешно. Ну мол раскажи как ты с ней там в любовь занимаешся, она делает тебе минет, но верно она хорошо целуется и т.д. Пацан взял и ляпнул как и что. В итоге смотряший подвёл его поступок как ему было нужно и обьявил парня педиком. Ну и начали они его трахать кто в зад, кто в перед. Вот так испортили парню жизнь. Я извиняюсь если, что не так. Но к сожалению это так.

Что сказать, Дато. Понимаю твои чувства. То, что не цвет нации представляет братву, то это точно. Но и то, что ты написал о положении в хате, порядочный арестант не допустит. Это уже не братва, а ботва. А то, что они делали – чистой воды беспредел. Зачастую такой порядок поддерживается ментами, а творящие беспредел - кумовские отморозки, которые за обещание содействия более мягкому наказанию, лучшие условия и неотправку на зону, разыгрывают спектакли - кого надо ломают, опускают, создают нестерпные условия с тем, что бы ментам легче было затем с человеком "работать" и, естественно, стучат. Не знаю, как было в твоем случае, но обычно это так.

Дачку, конечно, по любому сам жрать не будешь – уделить внимание надо ("уделить внимание" - поделиться). Если хата маленькая, то обычно всем понемногу, если большая – кому посчитаешь нужным. Это чисто человеческое понятие. На общак уделить – дело святое, но, действительное, добровольное. Обычно это где-то в пределах 10 – 15%. Правда, если кто зажмет дать на общее – вряд ли будет пользоваться уважением и сочувствием в будущем.

Я сам долгое время распоряжался общаком. Обычно это чай, сигареты, могло быть что-то съестное - вермишель, бульонные кубики, или белье – носки, трусы. Часть этого передавалась на общетюремный общак, другая оставалась в хате. Иногда люди заезжают прямо с КПЗ на полнейшем голяке. Кто-то уходит на этапы, кто-то приходит - людям нужно помочь. Святое - грев смертников (тогда они еще были). Много есть и других нужд, которые покрываются общим – в том числе "взятки". Например, за пачку сигарет можно удлинить прогулку на лишних полчаса, можно получить в хату ножницы, чтобы без спешки постричься, передать что-то из хаты в хату и еще много маленьких тюремных радостей.

Я прошел этапами немало тюрем и почти везде, при наличии малейшей возможности, нас "грели" общаковскими сигаретами, чаем, сахаром, медикаментами, какими-то приятными мелочами.

Поэтому если у тебя есть, и ты не уделишь или уделишь неоправданно мало, сами понимаете, кем вас будут считать остальные. Это называется арестантская солидарность.

Раньше, когда понятия были более крепкими, в камере вообще почти ничего личного не было. Если заходила дачка ("колобок", "кабан"), ее дерибанили на всех. На строгих режимах (т.е. не у первоходов) зачастую и до сих пор так.

Отобрать же что-то нельзя. Рано или поздно творящие беспредел наказываются. Сам был однажды свидетелем. Пришел этап, кстати, как раз с Бутырки, в Белгород и там они ждали отправки на зону. Сошлись в одной хате человек 20 и начали выяснять, кто есть кто. Один из мужиков указал на беспредельщика, бывшего смотрящего хаты, еще несколько подтвердили.

Короткая разборка – подвели, развели по понятиям и затем сзади чифирбаком так приложились к голове, что тот прогнулся и с него осыпалась эмаль. Эмаль посыпалась не только с него, но и, по всей видимости, в голове беспредельщика. (Чифирбак – это большая литровая или полторалитровая кружка, в которой обычно готовят чифир. Если используется в качестве ударного орудия, в нее кладут что-то тяжелое, пакет с сахаром, например). Дальнейшая судьба этого человека до окончания срока уже определена – презрение масс и нижайшее положение в тюремном обществе.

В общем - людские понятия все-равно превалируют над гадскими, чтобы там не говорили (понятия бывают людские, гадские, воровские, ментовские - все четко разделено).

По поводу опускания – я уже об этом писал и еще буду писать. Кстати, если человек был опущен по беспределу, т.е. без достаточных на то оснований, назад ему уже все равно не вернуться. Могут только выразить сочувствие и опустить (а то и убить) незаконно опустившего, - вот, пожалуй, и все.

Передачи вещевые. Книги в тюрьме

С питанием в тюрьмах как правило туго. Есть приятные исключения, но они носят обычно временный характер. Как, например, было в Калининграде, когда закрыли директора птицефабрики. Каждый день в обед куриные окорочка, баландочка с потрошков. Но директоров птицефабрик и мясокомбинатов не так часто сажают в тюрьму... А жаль )

Во многих местах люди откровенно голодают. Чему был свидетелем, например, в Белгороде и Харькове, да и не только. В Белгороде пайка была очень скудной, буквально несколько ложек. Это стало в конце концов одной из причин того, что мы после множества жалоб и обращений объявили голодовку. За что и были жестоко избиты - каждый получил не менее 40 - 50 ударов дубинами.

Но тем не менее, это сработало и на следующий день нас отправили в Харьков, оформив избиение, как подавление бунта - протестовали мы и против того, что нас несколько месяцев держали в нечеловеческих условиях и не передавали Украине, ссылаясь на то, что не готовы документы, хотя у многих давно закончились всякие сроки содержания. Те же, кто прошел Белгород позже, говорили, что кормили их уже довольно неплохо - так что наши страдания не пропали. Но то, что ждало нас в отношении питания в Харькове, привело просто в шок.

Белгородская пайка казалась теперь роскошью - ее, по крайней мере, можно было есть. В Харькове же - мне просто не с чем сравнить, чтобы описать это. Так противно можно было готовить только специально. Любые продукты, даже самого низкого качества и кое-как приготовленные, при сильном голоде, даже если вы это по свободе видеть не могли, можно есть. Здесь же... Вонь была слышна еще издали, когда баландер только заезжал на этаж. Цвет жидкой-жидкой сечки - ржаво-коричневый. Что в ней было еще - не знаю. Вероятно, перегнившая тюлька, хотя узнать это было трудно. Перед этим - два месяца голода в Белгороде, затем полтора дня полной голодовки, затем сутки снова полного голода - этап, передача украинским ментам, в Харьков прибыли после обеда, затем до вечера в боксах (там тоже не кормят), в камеру попали к вечеру (после ужина) - таким образом два с половиной дня полностью без пищи. Но есть я даже после всего этого не смог.

Это же блюдо - в обед и на ужин. В обед положено первое и второе - на первое эта же бурда (баландой даже не назовешь), только более жидкая, на второе - чуть-чуть гуще. Кто-то из зэков брал по несколько паек (за тех, кто отказался), промывал водой, забрасывал, то, что оставалось, бульонными кубиками, если были, и ел... А что делать - не первый месяц сидят. Я же все три дня, что пробыл в Харькове, пил только чай и ел хлеб - хорошо, хоть хлеб был более-менее.

Затем снова этапы, еще три - а каждый переезд, это как минимум два дня почти полного голода - в дорогу дают сухой паек - буханку хлеба и баночку консервов. Но консервы часто дать забывают... К концу пути от меня осталось 55 килограмм (взвешивали по приезду в медпункте), при росте 184 - самому страшно было. Хорошо в тюрьмах зеркал нет.

Вообще, червяки в каше, капусте, баланде - это общепринятая, повсеместная добавка к рациону. Администрацию надо понимать - мясо ведь и самим надо, а зэку - и червяк за мясо сгодится. Хлеб - это тоже отдельная история. Не думайте, что там дают обычный хлеб, который вы покупаете в магазине. Там дают т.н. спецвыпечку. Кто ее так спецвыпекает? - иногда на зонах пекут те же зэки, может и по спецзаказу на хлебокомбинате. Из чего? - трудно предположить. Обычно, это некая темная пластичная масса, окруженная коркой. Мякиш можно просто, иногда даже не переминая, бросить об стену и он приклеивается. Есть его, без риска для желудка и кишечника, невозможно - натуральный пластилин. Несмотря на голод, я, как и многие, ел только корку - она более или менее пропеченная. Если бы я был в одной - двух тюрьмах, то подумал бы, что это исключение. А так могу вам сказать, что исключением является обратное. Нормальный, "вольный" хлеб был, кажется, только в Смоленске и Воронеже (но там других приколов хватало).

Итак, после описания сих ужасов, перейду к тому, чем же можно человеку помочь, передавая передачки.

Как я уже говорил, несмотря на такое положение, передачи обычно ограничены по весу и периодичности. Исключением был только Калининград. Ну, это конечно правильно - если разрешить передачи без ограничений, то за что же тогда сшибать с арестантских родных бабки. А так - хочешь передать больше или чаще - заплати. Администрации тоже кушать хочется. Как они сами часто говорят - "А что ж вы хотели? Украл - поделись". Да и что это за тюрьма будет - просто санаторий какой-то.

Так что, если платить у вас регулярно возможности нет, надо постараться оптимально использовать разрешенный объем.

В некоторых тюрьмах в вес продуктовой передачи не включают таки хлеб - если это так, то его желательно положить немало. Хотя две недели, конечно, лежать он не будет. Расстраиваться не стоит. В маленьких хатах обычно дачка делится на всех, в больших - среди семейников.

Семьи - это группы, в основном, по 2-4 человека, которые едят вместе, т.е. полностью делят между собой всю наличную пищу, чай, сигареты. Сегодня зашло одному, завтра другому - скоропортящиеся продукты уничтожаются в первую очередь. Также существует обмен между "дружественными" семьями - так что обычно продукты распределяются по времени более-менее равномерно. Это, конечно, при условии, что хотя бы две трети хаты греется.

У первоходов это зачастую так - около половины или чуть больше людей получают передачи. На строгих режимах, где люди уже не по первому разу, так уже почти никогда не бывает. Семьи на воле у таких людей есть редко, друзья, как правило, очень быстро забывают... Разве что мать, которая все терпит и прощает, иногда что-то с пенсии соберет. А так, в хате обычно голяк.

Итак, хлеб. Если же его включают в вес передачи, упор желательно сделать на сухари. Вермишели быстрого приготовления - основная пища зэков. Все, что нужно готовить, не пропустят, а вермишель, которая просто запаривается кипятком, идет без проблем. Ее можно и отдельно готовить, и в баланду закинуть, если последняя более-менее съедобная. Ориентировочно 2-3 упаковочки на день.

Бульонные кубики или подобные приправы (кубики все-таки предпочтительнее - удобнее). Пресную кашу, если она не из протухшей крупы, с их помощью можно превратить в достаточно аппетитное блюдо. Их тоже желательно много - из расчета приблизительно 2 штуки на день.

Сухое молоко - основной источник белка в таких условиях, который к тому же без проблем хранится. Брать очень желательно сделанное из цельного молока - заметьте, что в продаже, преимущественно, из обезжиренного. Хотя, на безрыбьи... Его надо хотя бы 1-1,5 кг на две недели, хотя это не так и много.

Сахар разрешают обычно в очень ограниченных количествах, а то и вовсе не пропускают (чтобы брагу, то есть, не гнали). Чтобы компенсировать это, его обычно смешивают с тем же сухим молоком - его все равно сладким пьют. Пропорция плюс-минус один к одному, дело вкуса. В таком случае претензий нет. Можно также всякие искусственные подсластители, но только толку от них...

Также сахар хорошо заменяют конфеты - лучше всего простые дешевые карамельки. С пол-килограмчика хотя бы. Очень, порой, хочется там чего-то такого. На свободе - лежат по всему дому, малыши тягают, а там - конфетка, как праздник. Тем более карамельки - обычно часть ритуала чаепития (чифира) и общения. С замуткой чая и парочкой карамелек ты везде желанный гость (как на свободе с бутылкой . Шоколад в этом плане тоже хорош, но это уже роскошь.

Соя - на любителя. Хотя очень рекомендую - соевое молоко, например. Следует, однако, помнить, что в условиях отсутствия других белковых продуктов, употребление одной только сои может оказаться вредным - уж лучше тогда вообще без белков - организм разберется. Но если есть молоко, то этот вопрос снимается - такая комбинация воспринимается организмом без проблем.

Очень неплохо идут продукты на основе сои для спортсменов и культуристов. Они, конечно, дорогие, но туда напичкано всего - витаминов, микроэлементов, антиоксидантов и т.п. Да их и не нужно использовать как пищу, а как пищевую добавку - по ложечке-две в день. Концентрация там всего рассчитана на спортсмена, а не на лежащего или сидящего круглые сутки в условиях недостачи кислорода зэка.

Очень желательно какие-то поливитамины и микроэлементы. Если нет особых показаний, не рекомендую иммуностимуляторы и адаптогены (жень-шень и т.п.), по крайней мере постоянно - они истощают организм. Также надо делать перерывы и в приеме витаминов и не принимать их строго по расписанию, а иногда пропуская, иногда принимая утром, иногда - вечером. При регулярном приеме организм начинает лениться извлекать их из продуктов и при прекращении приема развивается гиповитаминоз. Следует помнить заповедь "Ни к чему не привыкай". И не только в тюрьме.

Зелень - петрушка, укроп - обязательно, по сезону.

Из мясных продуктов можно и что-то приготовленное - котлеты, отбивные - съестся сразу, и в виде копченых или полукопченых колбас, чтоб хранилось дольше. Конечно же, сало. Чем больше, тем лучше, тем более, летом, когда в жаре никакая колбаса не хранится дольше пары дней. С нами сидел как-то набожный турок, и тот ел. Говорит, нам Аллах сказал, что если умираешь с голоду и другого выбора нет, то можно все.

Подсолнечного масла можно немного - жиров там практически нет. Масла сливочного и маргарина бутербродного. Масло хранится мало, тогда как маргарин - дольше. Хоть и синтетика, но все же, как говорил один зэк "лучше есть маргарин каждый день, чем масло через день".

Овощи, фрукты - по возможности максимум. Иногда фрукты тоже не засчитывают в вес передачи.

Обычно в тюрьмах есть "библиотеки" - хоть это больше название. Фонд там не пополнялся еще с времен СССР, книги часто без страниц (зэки на свои нужды использовали). Я для себя, например, ничего не находил. Много религиозной литературы - как православной, так и протестантской - эта часть время от времени обновляется старанием соответствующих церквей.

В России, если у вас есть деньги, можете покупать себе литературу. У меня было с собой около 150 долларов, когда приняли. Я их затем почти все потратил на книги, чем вызвал ворчание Санька - руля хаты, о котором я как-то писал. "В хате голяк, а он книги покупает. Новый русский...". Чай я, конечно, тоже покупал - килограмм пять мы его за 4 месяца приговорили, еще какие-то приколы, но Санек все равно не мог смириться.

Как-то, когда он подумал, что я сплю, сказал кому-то: "Я воровал и буду, особенно у таких пижонов правильных, как этот Доктор. Книжки он читает, избу-читальню себе нашел".

Библиотекарша тоже вначале была в шоке, выискивая мне книги, о которых никогда не слышала. Но затем мы с ней подружились, и она выполнила практически все мои заказы. Я уж и со счета сбился, сколько книг у меня было - штук 30, наверное. Гурджиев, Успенский, Ошо, Лазарев, Жикаренцев, Кастанеда... Потом все раздарил, часть в Калининграде, часть на этапах, когда попадались люди, которым это было интересно - может быть, и до сих пор где-то по тюрьмам ходят.

На Украине же с книгами туго - через пол-России провез - никаких проблем, а сюда приехал (у меня их всего-то две оставалось) - не положено.

Передать же книги можно обычно только теоретически - на практике сплошная головомойка. Только через начальника оперчасти, с разрешения следователя и только новые, и еще чего-нибудь и, в конце концов, у родных не хватает терпения и времени. Хотя при наличии настойчивости - можно и добиться. Что за проблема такая - сказать трудно, боятся, наверное, чтобы шифрограмму какую-то не передали.

Торговые отношения между зеками.
Зеки тоже люди...

На тюрьме, в отличии от зоны, барыжничество (то есть, купля-продажа) не приветствуется, и просто так, в камере, сказать, продай мне, например, за три пачки сигарет или за такую-то сумму свой свитер, не получится. Считается, что все в беде, и жировать или использовать такую ситуацию в корыстных интересах низко. Поэтому предложение купить или продать что-то может быть воспринято, как недостойное поведение.

Что-то толкнуть можно только "на сторону" - обычно через баландера, и если сделка более или менее крупная - с нее надо обязательно уделить на общее. Толкают обычно что-то из шмоток, "продукцию" камерных умельцев - марочки (разрисованные носовички или просто куски материи), четки, открытки. У баландеров приобретают в первую очередь чай и сигареты. Возможно и что-то из съестного - жареную картошку, например, или еще чего-нибудь.

Но, во-первых, приобретая что-то из продуктов с кухни, предназначенных для арестантов, можно попасть - ведь баландеру приходится воровать, причем воровать святое для арестанта - пайку. Если баландеру терять почти нечего - его статус уже ниже вряд ли опустится (хотя может и он своим местом дорожит), то для порядочного арестанта это серьезный косяк, который при желании можно подвести под крысятничество (воровство у своих). Если же приобретается даже что-то и не из кухни, то все-равно это может быть расценено как поступок, по крайней мере, не совсем недостойный, если приобретение ограничено только едой.

Чай и курево, как я говорил, святое - и если в хате голяк хотя бы по одному из пунктов, тратиться на еду в такой ситуации подобно измене воровским идеалам, даже если делающий это сам не курит и не пьет чиф (тогда он может быть обвинен еще и в отсутствии арестантской солидарности).

Обычно так и есть - через баландеров приобретают чай, сигареты, водку, колеса. Где что есть, точнее, где какую "щель" оставляют опера. Когда хата на голяках, то не до веселья, и разговоры не клеются. А операм такой расклад ни к чему - им надо, чтобы арестантам хотелось поговорить, поделиться друг с другом (т.е. "стук со стуком"), наболевшим. Есть хотя бы чаек - и народ уже кучкуется, начинается "движуха".

На зоне же "порядочным" арестантам продавать можно только через барыгу - "утвержденного" авторитетами торговца, который обязан платить налог со своей деятельности в общак. Самим же - западло. Разовую сделку провести, конечно, можно, да и то мужикам, но заниматься этим регулярно - нет.

Барыги по своему статусу - ниже мужиков (или, точнее, это нижняя, неавторитетная их часть) и не имеют права голоса в разборках (не считаются "порядочными" арестантами).

Если у человека есть что-то на продажу, он сообщает об этом барыге, и тот уже ищет покупателя или покупает сам с целью перепродажи. Но об этом мы будем еще говорить, когда подойдем к описанию жизни на зоне, пока же основной нашей темой является тюрьма.

В тюрьмах иметь какую-либо собственность, которая лежит про запас, считается зазорным. Воровская идеология практически декларирует отказ от собственничества. Настоящий вор не ворует про запас, не откладывает на завтра. "Украл, выпил, в тюрьму". Он живет только сегодня. Завтра позаботится о себе само. Вор в законе - идеал блатного мира - вообще не должен иметь собственности. Поэтому настоящий, "правильный" вор никогда не перестает быть им и не завязывает со своим ремеслом. "Поворую, перестану, жду, вот-вот богатым стану" - такой расклад не катит.

Это, конечно, все в идеале - в жизни, как вы знаете и понимаете, несколько иначе. Но рассказываю я это для того, чтобы было более понятным направление босяцкой мысли.

Идеализм вообще свойственен воровскому взгляду на жизнь. Образец идеологически правильного преступника можно, например, увидеть в великолепном голливудском фильме "Схватка" - там главный "отрицательный" герой говорит (уж не помню дословно): "Ты должен быть готов в любое мгновение отказаться от всего, что у тебя есть - ценности, любовь... Только тогда ты можешь быть профессионалом".

Настоящий вор - это Воин, всегда готовый если не к смерти, то к тюрьме, и ценящий, поэтому жизнь и любые ее проявления, и не откладывающий ее на завтра. Полная, тотальная сознательность - ведь любой момент может принести неожиданный поворот. Этот привкус постоянной опасности привлекает, и всегда будет привлекать все новых и новых бойцов на фронта невидимых и явных войн - причем на обе стороны баррикад.

"Быть всегда готовым ко всему" - так объясняют, что такое медитация в Айкидо. Очень привлекательный образ для каждого - я не ошибусь, если скажу так (по крайней мере, для мужчин). Кто в детстве не играл в казаков-разбойников, не представлял себя пиратом или великим мастером единоборств.

Именно поэтому больше симпатий у зрителя этого фильма вызывает именно отрицательный герой - "честный бандит", а не его оппонент - такой же безбашенный, но все же связанный своим статусом, мент (коп, то есть, по ихнему). Вспомните "Леона Киллера", да и еще много фильмов такой же тематики.

Сейчас говорят, что эти фильмы с Запада "растлели" нашу молодежь и общество и спровоцировали рост преступности, особенно организованной. Смею не согласиться - этот образ существовал и в прежние времена. Вся воровская идеология построена на таком образе - а по глубине проработки и размаху нашей воровской идее, достигшей своего расцвета в советские времена (эпоху "правильных" фильмов), в мире нет равных. Итальянская Коза Ностра, китайские триады меркнут перед размахом русской души.

Ведь вся страна - ее преступная часть, жила по одним (нигде ни разу не записанным и не опубликованным, но, тем не менее, практически единым!) правилам - понятиям. Существовала целая страна в стране - единая иерархия, законодательная, судебная и исполнительная власть, разведка и контрразведка. Раздел на воровские цеха и профессии. Собирались (исправно!) налоги, формируя бюджеты (общаки) разных уровней. Система взаимопомощи - социального страхования по-нашему (что-то вроде "на случай безработицы" - здесь на случай заключения) и даже пенсионный фонд. Отлаженная система связи и донесения новостей, охватывающая даже самые закрытые тюрьмы и зоны (при отсутствии мобильников и прочих приколов). Свой язык общения - система тайных знаков (татуировок, жестов) и жаргон, непонятные непосвященному.

Причем все это без единого для всего движения центра и лидера. Этой жизнью жила не одна сотня тысяч (если не миллионы) людей на пространстве в одну шестую часть суши - от Балтийского до Охотского моря. Куда там американским гангстерам и итальянским мафиози (хотя тема хорошая - чуть позже я постараюсь проанализировать общие черты и различия различных криминальных сообществ).

Так что же объединяло, питало и держало эту систему, подобную целой стране, в равновесии? Как раз такой романтический образ Воина, образ Свободы...

А воин не может отягощать себя ни собственностью, ни уютом, ни семьей... Работа и торговля - презренные для него занятия.

Из этого и возникли правила поведения в местах заключения, являвшиеся продолжением общей воровской идеологии. В частности отношение к собственности и торговле, о которых я сейчас говорю.

Если у тебя есть что-то лишнее (хотя в тюрьме лишнего не бывает), просто отдай тому, кому нужнее. А если тебе что-то необходимо, можешь попросить, конечно, но помни при этом известный девиз "Не верь, не бойся, не проси". Если ты просишь, то рискуешь быть воспринимаемым уже не как "правильный" пацан (Воин), который может без жалоб сносить любые тяготы и лишения, а так - мужичек, потенциальный кандидат в шныри, кони (зэковская прислуга), а то и в стукачи.

(Мужичек - это не мужик по убеждениям, а лишь временно относящийся к этой категории, пока обстоятельства не прижали или обратного не доказано. Если идеологию блатного можно назвать идеологией воина, то настоящего мужика - идеологией обывателя. Практичный, без экстремальных взглядов и поступков, предпочитающий обойти конфликтную ситуацию, но вместе с тем, не дающий себя в обиду и знающий себе цену.)

И почти наверняка, прося, ты попадаешь в зависимость. Если даже не всегда материальную, то моральную. Тебе придется в качестве благодарности выслушать, и может быть не один раз, всю биографию твоего благодетеля и его взгляды на жизнь. А если у человека хронический словесный понос, то тогда просто вешайся...

Да и, по сути, в тюрьме нет того, без чего не обойтись. Не получаешь передачи - ешь баланду. Не во что одеться - носи, что есть. Главное, чтобы более-менее чисто и аккуратно. Холодно - терпи. Все это тяжело, но... Обычно же в нормальных хатах человеку не дадут умереть с голоду или ходить оборванным. Если у кого-то есть две футболки - одну, скорее всего, при необходимости он отдаст.

Тут трудно проводить грань - иногда, впрочем, и попросить можно, что-то из шмоток или вещей, и видишь, что у человека не последнее. Например, на суд не в чем пойти. А вот еду просить вообще не принято - это недостойно даже мужика, такое себе могут позволить только чушки и петухи.

Нельзя при этом говорить "Дай" - это одно из табуированных слов в тюрьме. "Твое "Дай" все отношения испортило" - говорят в таком случае. "А не подгонишь ли ты мне то-то?", "Брат! Есть большая нужда - не мог бы ты подсобить тем-то".

Не дать не могут, если просишь не последнее (а для себя не лишнее) - таково одно из основных правил камерного общежития. Но, все равно, это крайний случай, допустимый уже между более или менее знакомыми людьми.

И ни в коем случае нельзя предлагать что-нибудь в обмен - будешь обвинен в барыжничестве. Надо будет, попросят - в ответ это делается уже легче. Можно пригласить, при первой возможности, в качестве благодарности, попить чифирку, или уделить внимание с зашедшей дачки, не акцентируя, однако, что делаешь это за что-то.

Обмениваться же можно только в порядке разнообразия своего быта - для ощущения новизны, так сказать, равноценными вещами без коммерческого интереса, - спортивными костюмами, куртками, например.

Среди семейников это проще, правила своих отношений они могут устанавливать сами - но только, что ж это за семейник, что не видит проблем своего брата. Если у одного полный баул, а другой ходит в дырявых носках - явный перекос. Который все, конечно, видят и очень быстро делают выводы. У семейников все общее.

Если уж в чем большая нужда - лучше подойти к смотрящему и объяснить. Тут вы не просите, а излагаете свою проблему человеку, который взял на себя ответственность за порядок и справедливость в хате. Тот не может не помочь, по своему статусу обязан - если сам не сможет (за счет общака), найдет того, у кого есть излишек и тактично, но, вместе с тем, и без возможности отказать, предложит поделиться, - для общего дела, так сказать.

Но, тем не менее, "скрытое" барыжничество и попрошайничество, конечно, имеется и даже процветает. Для этого используются изощренные словесные тирады, в которых уже перестаешь помнить, с чего, собственно, начинали. Длительные, многоходовые, подъезды.

Или между хатами, например, малява: "У нас есть куреха. Если будет нужда - обращайтесь. Если у вас вдруг есть, чем развеселить душу, будем благодарны". Это, конечно, в случае, если точно знают, что чай должен быть - видели или слышали, например, что дачка заходила. А то так можно и попасть - и чаю не получишь, и сигаретами придется делиться... Если же дачка зашла, и есть и курево, и чай, то просить сигареты не станут - западло просить, если у самого есть, а чаем поделятся - тем более, мы ж предложили им куреху "безвозмездно".

Также для этого используется влезание в душу, рассказывание о своих проблемах, вытягивание на ответные жалобы, предложение помощи - и ты уже в порядке обмена любезностями, вроде как добровольно, отдаешь человеку то, что он хотел от тебя получить. Не успевшему освоиться, от таких попрошаек отбиться почти нет шансов. Иммунитет приобретается со временем.

Особенно если новенький хорошо греется со свободы - "друзей" и "семейников" находится бесчисленное множество. Лезут в жопу без мыла. Дачки рвут беспощадно, пользуясь растерянностью и оглушенностью, или скромностью и природной тактичностью. Человек же, естественно, ищет близких ему людей, чтобы объяснили основные правила жизни, не дали лохануться, разделили боль. За это новичку приходится платить передачами, которые уничтожаются такими "семейники". Как правило, нормальный человек со временем разбирается, кто есть ху и избавляется от прилипал.

Но передачи - это самая малая из цен за растерянность и страх, которую можно заплатить. Прилипалы часто ведут себя так, чтобы сблизиться с человеком и вытянуть из него необходимую следствию информацию. В первые дни и недели, пока тот не освоился - самое благоприятное для этого время.

Блатной жаргон (арго) - феня

Если о законах, понятиях, традициях, фактах, легендах, историях разговоры в тюремной хате заходят вновь и вновь, круговорот лиц и событий не останавливается ни днем, ни ночью, то феней просто пользуются. На ней говорят, но о ней - нет. Также как и с "нормальным", ежедневным общением - мы не задумываемся о том, как и с помощью каких слов это делается.

Пользующихся феней можно разделить на две основные группы - соответственно двум основным группам обитателей тюрьмы - братве и остальным, т.н. пассажирам. Для первых это как родная стихия, это носители языка, для вторых - это скорее иностранный язык, который они изучают по необходимости. Первые иногда и не умеют выражать свои мысли по-другому. Они думают на фене. Вторые зачастую достаточно быстро начинают ее понимать, но вот пользуются с трудом, обычно только для обозначения понятий, специфических для тюрьмы и блатного мира, и отсутствующих в вольной жизни.

Есть и немаленькая прослойка так называемых наблатыканых - представители второй группы, своим поведением и языком стремящиеся "проконать" под блатных. Уважением они не пользуются ни у первой группы, ни у другой, по, я думаю, понятным причинам. Но, из-за агрессивного поведения, связанного со страстным желанием отказаться от своего "происхождения" и утвердиться в другом, в их глазах более высоком, "классе", они играют не последнюю роль в жизни тюрьмы, являясь, обычно, инициаторами беспредела, конфликтов, интриг.

Назвать феню полноценным языком, конечно же, не представляется возможным. Она скорее сродни профессиональному жаргону.

Язык офеней передавался поколениями, и вскоре его стали употреблять нищие, бродячие музыканты, конокрады, проститутки. Феней не просто общались, ею шифровали устную и письменную информацию, стремясь утаить смысл от лишних глаз и ушей. Жаргон вошел в воровские шайки, остроги и темницы, проник на каторгу. Их коренные обитатели даже отвыкали от родной речи, путая слова и выражения."

Феня также не однородна. Свои оттенки, особенности лексики имеет каждая тюрьма и зона. Различаются немало западные, южные и восточные "диалекты". На Украине миска называется нифель, в России - шлемка. В одних местах камерный стол зовут дубок, в других - общак. И таких примеров немало. Кроме того, каждая преступная профессия - карманники, домушники, фармазонщики, кидалы и т.п., имеют свой специфический словарный запас.

Феня несет и опознавательную функцию в преступной среде, позволяющую отличать своих и чужих.

Роль фени для сокрытия смысла сказанного или написанного от посторонних на сегодня ушла в тень. Скорее всего, благодаря тем же фильмам и книгам, проникновению в повседневный язык, изучению ее лингвистами и правоохранителями, видоизменение воровского движения как такового. Да и этот аспект не так однозначен - скрывая с помощью фени, может быть, конкретные дела или намерения, вор одновременно раскрывает себя как представителя преступного мира. Поэтому настоящий профессионал перед своей жертвой вряд ли станет ботать по фене.

Пример такого синтеза - "гнать порожняк". Вероятно, фраза возникла из жаргона железнодорожников, хотя и Бог его знает откуда она взялась у них. Порожний - по украински значит пустой.

Основная же масса терминов - обычные слова русского языка, часто упрощенные, вульгаризированные, иногда просто в современном языке считающиеся устаревшими или берущие свое начало от общеславянских корней, которым иногда придается несколько иное, но, зачастую, остроумное значение.

Решка - решетка, акула - ножовочное полотно (для перепиливания решетки); барыга (ср. барыш, барыши) - скупщик краденого, торговец в зоне или осужденный по хозяйственным статьям, коммерсант; беспредел - беззаконие; тормоза - двери в камере; западло; заточка; следить за базаром (за метлой); подмотать вату - собрать вещи, съехать (от камерного скрутить матрас - вату, при выезде из хаты); гнать - переживать, говорить не в тему, или против, или неправду; опустить, обидеть - изнасиловать; пацан; мужик; общак; кум - опер, и т.п.

Целый набор зоологизмов - да простят меня лингвисты, не знаю, есть ли у них такой термин. Козел (рогатый), олень, петух, курица (наседка) - стукач, черт, демон (отнесем и их к этой группе), бык, конь, конячить, кобыла, крыса (ворующий у своих), крысятничать, гад...

Множество прилагательных, перешедших в разряд существительных: кумовской, ментовской, мусорской, опущенный, обиженный, блатной, черный, красный, цветной, серый, полосатый, угловой, смотрящий...

О всемерном проникновении фени в повседневную речь, в средства массовой информации, кино, литературу немало сейчас говорят, и, в основном, с отрицательным оттенком. Но - "с песни слова не выкинешь". Это часть нашей культуры, нашей жизни - через тюрьмы за свою жизнь проходят не меньше 10-15% мужского населения страны. И такое "проникновение" отчасти связано с проникновением все большего количества информации об этом затерянном мире в общество. То, что раньше (да и сейчас немало) тщательно скрывалось, постепенно выходит наружу.

Да и нельзя отрицать то, что феня имеет свою музыку, свой шарм, что отмечал вышеупомянутый классик словесности. Если отбросить обывательскую предвзятость по поводу "морального облика" ее носителей, то этого нельзя не заметить. Меня неоднократно буквально поражала и завораживала емкость слов и фраз блатной лексики, ее музыка. Это живой, яркий, эмоциональный и самобытный язык, который всегда будет привлекать этим нормальных людей, в среде которых никогда не приветствовалась рафинированная речь школьных учебников.

Это можно объяснить и тем, что феня ориентирована больше на эмоции, а не на интеллект. Как и романтика воровской жизни, в которой мало логики, зато много эмоций. Поэтому ею будут пользоваться, вплетать в речь. Это такой же русский язык, часть российской, имперской, советской, теперь - постсоветской - уж не знаю как и называть ее - культуры и поэтому им просто невозможно засорить "великий могучий" и остальные не менее красивые языки. Засорить их можно только тупоумием не к месту и без чувства использующих феню и ханжеством ревнителей "чистоты" и "правильности". Например, когда премьер-министр на заседании кабинета министров говорит - "мы порожняки не гоняем!", то это как-то явно "не в тему".

Матерное слово к месту сказанное заменит три пространных предложения. Так же и с феней. Просто надо за метлой следить - всему свое время и место. Да и назвать феню чисто прерогативой уголовного мира, как минимум, несерьезно. Сейчас трудно сказать, что и куда перешло - из фени в повседневную речь или обратно. И где проходит между ними грань. Как и между т.н. "нецензурной" и "цензурной" речью.

Вот одно из небольших четверостиший, кристаллы одного из множества безвестных лагерных поэтов, которые мне передал Владимир Буковский (мне, честно говоря, не по себе, что такой человек проявил интерес к моему творчеству, но не могу удержаться, чтобы не упомянуть это имя):

Мата нечего стесняться,
Мат затем и матом стал,
Чтобы людям изъясняться
Словом чистым как кристалл

Привел я это отступление от фени к мату по той причине, что и к одному, и к другому явлению имеется сходное отношение, как к чему-то низкому и недостойному. При ближайшем же рассмотрении - и высокое, и низкое вместе как раз и составляют одно целое.

Возвращаясь все же к нашей основной теме "Как выжить в тюрьме" отмечу, что изучать феню теоретически, если кому-то вдруг придет в голову такая мысль, все равно, что учить иностранный по словарю. И не стоит вставлять всякие блатные словечки в свою речь с целью проконать под "своего" в блатной среде. Это выкупается сразу и затем, как говорят, "слово за слово, хуем по столу" - и вы в маргарине.

Ничто не даст вам большего уважения, как естественность поведения и речи. Самодостаточность и уверенность в себе и своих принципах ценится больше всего в любой среде, и криминальное общество здесь не исключение. Даже если ваши принципы не совпадают с воровскими. Если такие качества есть в наличии, речь будет выражать ваше внутреннее состояние. Если же там сумбур, страх, тщеславие и самолюбование, то никакие модные словечки не скроют это.

Поэтому лучше потратить время на определение своих истинных целей в жизни и своей истинной сути, а все остальное приложится. Не надо ни под кого подстраиваться, а оставаться самим собой. Это очень непросто, особенно на первых порах, согласен. По крайней мере, в первое время лучше больше слушать и меньше говорить. Дальше - по обстоятельствам. Я был около года в разных хатах старшим (т.н. смотрящим), постоянно при этом говоря, что я не живу по воровским понятиям и не принимаю их - и тем не менее, был.

УРЫТЬ - убить, уничтожить. Одно из любимых слов уголовников.
ЧЕСТНЫЙ, честняк, чеснок - уважительное определение в уголовно-арестантском мире: "честный вор", "честный пацан", "честный арестант" и проч. Другие подобные эпитеты: "достойный", "правильный", также - "праведный".
ЖИГАН - отчаянный, дерзкий, "горячий" преступник, уголовник. Положительная характеристика. В арго слово пришло из русских говоров, где корни "жиг", "жег" связаны со значениями "палить", "гореть", "производить чувство, подобное ожогу", а также с нанесением болезненных ("жгущих") ударов. И слово "жиган" первоначально связано с огнем (кочегар, винокур, человек, запачкавшийся сажей), позже - с "горячими" людьми (плут, озорник, мошенник).
В уголовном мире царской России "жиганы" были одной из самых уважаемых каст. В каторжанской иерархии, по свидетельству одного из исследователей преступного "дна" дореволюционной России, писателя и журналиста А.Свирского, "жиганы" относились к высшему разряду - "фартовикам", причем к "сливкам" "фартового" общества.
И до сих пор в сознании шпанского братства жиган - удалец, герой, сорви-голова.
ФОРШМАНУТЬ - обесчестить, оклеветать.
МАСЛИНА - пуля.
МАКИТРА - голова.
ГНИЛЫЕ БАЗАРЫ - нехорошие разговоры.
ПОНТЫ - притворство, показуха, лицемерие.
КОНКРЕТНО - серьезно, резко, бескомпромиссно. "Конкретный" - так определяют человека, который не занимается болтовней, а быстро, четко делает дело. Особенно часто говорят так и о суровых людях, умеющих скоро и жестко разобраться со своими недругами: "это - пацан конкретный".
КИПИШНУТЬ - возмутиться, устроить скандал, поднять голос против кого-либо.
ПОПЁР, КАК ТРАКТОР - чаще говорят "попер, как трактор по бездорожью", "переть по бездорожью": то же, что "переть буром" - напролом, не думая о последствиях, не боясь никого, отчаянно.
МАСТЬ ЛЕГЛА - так вышло, такая судьба.
БЕСА ГНАТЬ - лгать, болтать пустое, обманывать.
ПО ПРИКОЛУ - ради смеха, под настроение, по прихоти.
НА ДУРНЯК - рассчитывая на чье-то простодушие или глупость.
ШОБЛА - компания, сообщество, группа подельников.
УРКАГАН, урка, уркан, уркач - опытный уголовник. Из жаргона сибирской каторги, от искаженного "урки" - уроки, дневные рабочие задания для ссыльнокаторжных.
ТОЛКАТЬ ПОРОЖНЯК - говорить пустое, ерунду, бессмыслицу. Заимствовано из жаргона железнодорожников.
КУРАЖИТЬСЯ - веселиться, радоваться, гулять. Также - издеваться над кем-то, насмехаться. От французского "кураж" - отвага.
ЛЫБИТЬСЯ, КАК ПАРАША - широко улыбаться. Вообще "лыбиться" - грубо-просторечная лексика. Но приведенный выше фразеологизм - чисто босяцкое выражение.
НАЕЗДЫ - нападки.
ЗАБЗДЕТЬ - перепугаться, дать слабину.
ОТМОРОЗОК - преступник "без понятий", не знающий никаких границ, лишенный даже зачаточных представлений о справедливости, чести, легко идущий на пролитие крови, убийства. Существуют также фразеологизмы типа "мозги отморожены", "глаза отморожены".
ВОЛЫНА - пистолет. Из казачьих говоров, где "волына" - ружейный ремень.
А ХУЛЬ ЕМУ? - а что ему?
ФРАЕР - см. комментарий к Тютчеву.
ЗАЛЁТНЫЙ - чужой, нездешний. На уголовном сленге также - "гастролер".
КЕНТ - друг, приятель.
КОЛОТИТЬ ПОНТЫ - в данном случае: красиво проводить время, бездельничать, также - работать на показуху, на имидж.
ЛУКАТЬ, лукаться - чего-либо искать, вызнавать, бродить в поисках; в блатном жаргоне - из русских говоров.
ФАРТ - счастье, удача.
ПАРАФИНИТЬ, лить парафин - обливать грязью, клеветать, унижать.
ХЛЕБАЛОМ ЩЁЛКАТЬ - в данном случае: безответственно болтать.
ПОСШИБАТЬ РОГА - избить, лишить авторитета; примерно то же, что "башку оторвать". Особенно нетерпимо такое оскорбление еще и потому, что человека относят к породе "рогатых". Сравнение с рогатым скотом в жаргоне чрезвычайно унизительно: "черт", "демон", "демонюга", "козел", "бык", "рогомет", "олень" и проч.
ДОГОНЯТЬ - понимать.
КАЛГАН - голова.
ВЕТКИ - руки, кисти рук, пальцы.
КОЗЁЛ - страшнейшее оскорбление в уголовно-арестантском мире.
ПРАВИЛКА - судилище, сходка, на которой воры или "авторитеты" обсуждают серьезный проступок уголовника.
СПРОСИТЬ, КАК С ГАДА - убить или (в лучшем случае) тяжело искалечить. За проступок с босяка или вора могут либо "спросить, как с гада", либо "спросить по-братски", то есть ограничиться ударом или затрещиной ("дать почувствовать братскую руку").
БАШЛИ - деньги, соответственно башлять - платить.
ОТМАЗ - оправдание.
КАНАТЬ - проходить, удаваться; "не канает" - не проходит.
ВЫКУПИТЬ - понять, разоблачить.
НА РАЗ - тут же, сразу.
БОТАЛО - язык (чаще - дурной язык).
ПУШКА - пистолет.
КРАСНАЯ ЮШКА - кровь.

Допрос, протокол, адвокат

Разберемся в терминологии - существует задержание, арест и тюремное заключение. Задерживают до предъявления обвинения, т.е. по подозрению в совершении преступлении - в этот период вы "подозреваемый". Предъявить обвинение должны максимум в течении 10 суток, либо, по истечении срока, немедленного освободить. Арестовать, т.е. избрать в качестве меры пресечения содержание под стражей (СИЗО), может только суд - теперь вы "обвиняемый". После вынесения приговора - это уже заключение, т.е. наказание в виде лишения свободы, а вы - "осужденный".

Итак, если вы задержаны, то вы автоматически подозреваемый. Сразу же прошу заметить - подозреваемый и обвиняемый вправе не давать показания, а также давать заведомо ложные показания, придумывать разные версии, как способ своей защиты. Тем он отличается от свидетеля, который обязан говорить все, что знает и несет уголовную ответственность за молчание и дачу ложных показаний. Чем частенько и пользуются опера и следователи. Человека вызывают и объявляют ему, что он проходит в качестве свидетеля по определенному делу и должен дать показания. При этом, конечно объясняют о грозящей ему ответственности за отказ или неправду. Затем, получив такие показания, вдруг "понимают", что этот самый свидетель - он же и подозреваемый. И приехали... Кстати, не забудьте, что по делу против ваших родных (супруги, родители, дети) вы вообще вправе отказаться давать любые свидетельские показания. А также помните, что ответственность наступает за заведомо ложные показания. А это еще доказать надо. Человек может помнить не все или не так...

Что бы избежать этой уловки, надо, во-первых, требовать адвоката или приходить сразу на допрос с ним, если имеются подозрения, что не зря вами интересуются. На вопрос о том, что вас пока ни в чем не обвиняют - адвокат вам не нужен, скажите: "А он просто здесь посидит, подождет меня". Хотя адвокат и сам найдет, что сказать. Помните, что Конституция гарантирует вам адвоката, и никто не может требовать от вас никаких показаний без вашей предварительной консультации с ним. Даже если вас задержали среди ночи - дежурный адвокат в закрепленной за участком конторе всегда доступен.

Сразу об адвокатах. Хорошо, конечно, иметь своего, проверенного. Но не всегда это возможно. Иногда придется довольствоваться бесплатным, которого вам предоставят, и иногда это лучше, чем не иметь его вообще. Так что в любом случае требуйте адвоката - это, по крайней мере, даст вам время собраться с мыслями. Кроме того, такой адвокат, если реально и не поможет, то все же обязан дать вам ответы на интересующие вас вопросы по вашим правам и обязанностям, сути обвинения. Кроме того, хорошо ли, плохо ли, но должен будет следить за законностью процесса дознания. Нередки рассказы о том, что бесплатные адвокаты сливали потом полученную у своего клиента информацию операм или следователям.

От адвоката, который вам не понравился, вы можете отказаться и потребовать другого. Вообще работа адвоката сродни работе врача - чтобы нормально заработать, клиента вначале надо запугать, что всё, мол, практически безнадежно, а потом предложить помощь - "я, думаю, все-таки смогу кое-что для вас сделать". Пускай не примут это на свой счет порядочные люди, но такое положение иногда имеет место. Бывает, впрочем, и хуже.

Очень важно понимать разницу между "задержали" и "пригласили". В чем разница - от второго вы можете отказаться, и попросить прислать вам повестку, если вы так необходимы следствию. Как проверить - вы задержаны или приглашены? Просто сказать: "Ну, я пошел. Приятно было познакомиться". Если вам не позволят, тогда нужен еще один наводящий вопрос: "Так я задержан?". В случае отрицательного ответа задается еще один, уже риторический вопрос - "А почему ж тогда мне нельзя уйти?". Этого достаточно. После вас либо отпустят, либо объявят, что вы задержаны. При объявлении вас задержанным должна быть объяснена причина - в чем вы подозреваетесь. Где-то по такой формуле: "Вы задержаны по подозрению в совершении преступления, предусмотренного такой-то статьей Уголовного кодекса, а именно...". С этого момента вы уже ничего не должны никому рассказывать, и можете давать показания только по доброй воле.

Еще одна уловка, которой пользуются следователи - получить показания немедленно, мотивируя это самыми разными причинами. Могут пообещать домой отпустить, облегчить судьбу, как и закинуть в камеру к уголовникам, намекнуть на допрос с пристрастием и поломанную жизнь, или даже ударить. Очень рекомендую ни под каким соусом не давать показания под таким давлением. Как правило, все эти обещания не более чем уловки и средства на вас давления (криминально наказуемые, между прочим) с целью получить показания, пока вы находитесь в состоянии душевного смятения и растерянности. Лучше ночку переночевать в камере, чем потом долго сожалеть об этом.

Еще один часто используемый вариант давления - приглашать дать показания в пятницу после обеда. Тогда, если человека при этом закрывают, то дальше наступают выходные - адвокат не может найти никого из начальства, которое как будто сквозь землю провалилось, чтобы встретиться с задержанным, родные не могут ничего передать. Человек два дня и три ночи проводит в камере, без всякого контакта с миром. Крышу за это время срывает... к понедельнику, после трех бессонных ночей на деревянных нарах... можете себе представить. Поэтому, если вас пригласили повесткой в такое время - задумайтесь. И постарайтесь перенести срок - простой больничный лист в этом поможет.

Очень важный аспект - протокол допроса. От того, что там будет записано, будет зависеть ваша дальнейшая судьба. Заметьте - не от того, что вы говорили, а что записано в протоколе. Если вы видите, что при разговоре с вами протокол не ведется - откажитесь от беседы. Это, скорее всего лишь средство вымотать вас. Никаких "разговоров по душам", "без формальностей". Прокуратура или милицейский участок не место для светской беседы.

Очень важно - первая страница должна быть заполнена! Потребуйте, что бы это было сделано в самом начале и показано вам. Там должно быть написано в качестве кого - свидетеля или подозреваемого вы допрашиваетесь, статьи. Это еще один тест на ваш статус. На словах же вам могут сказать что угодно, слово к делу не подошьешь. Должно быть записано дата, время, место, звание, должность, имя и фамилия допрашивающего. Если же вы постеснялись это сделать в самом начале (что обычно и происходит - вы все еще не лишены доверчивости...), то это должно быть обязательно сделано в конце. Ни в коем случае не ведитесь на заверения следователя, что он запишет "потом", что он, мол, спешит или еще чего-нибудь. Здесь не может быть компромисса.

В конце вам дадут протокол на подпись. Перечитайте его очень внимательно. Не там поставленная запятая может оказаться роковой. Если вы не согласны с чем-то из написанного, подробно запишите свои замечания - скажем: "относительно такого-то факта я высказал предположение, тогда как в протоколе это записано в виде утверждения, с чем я категорически не согласен". Либо требуйте переписать протокол. Подписана вами должна быть каждая страница. Не лишним окажется и пронумеровать все листы, если это еще не сделано, а также проставить дату и время возле каждой подписи. Все пустые места, где может быть что-то дописано, должны быть вами перечеркнуты. Не обращайте внимания при этом на крики и давление следователя - это ваше право и это очень важно. Многие же этого не делают, потому что им неудобно. Они якобы этим выражают свое недоверие, боятся обидеть. Тем более, если ваша беседа прошла вроде бы без эксцессов. На что, вероятно, следователь и рассчитывал.

Если один и тот же вопрос в разных вариациях вам задают не один раз - потребуйте, чтобы он был записан в протокол и потребуйте дать вам возможность ответить на него письменно. Вообще вы имеете право не отвечать на вопрос, который не записан в протоколе - если вы видите, что не до шуток, и вас конкретно хотят сбить с толку, запутать, то становитесь в глухую оборону: "Вопрос записывается в протокол, я его читаю и затем отвечаю". Вы имеете также право собственноручно записать ответы в протокол. В одних случаях это, правда, может быть для вас полезным, в других - не совсем. Записанное с ваших слов еще как-то можно оспорить, написанное своей рукой - уже вряд ли. Не забывайте об этом, даже если вы свидетель. Свидетели, особенно по хозяйственным статьям, очень легко превращаются в обвиняемых. Если вы подозреваемый, то также имеете право не отвечать на вопросы - воспользуйтесь им, если чувствуете подвох, если не уверены. Почаще пользуйтесь универсальной фразой "Не помню...".
Если же видите, что в протоколе править нечего - там одни лишь домыслы следователя и перекрученные факты, если вы не понимаете, что происходит, находитесь в растерянности, оцепенении - просто найдите в себе силы ничего не подписывать. Это ваше право. Даже если вы свидетель - это еще не отказ от дачи показаний, а требование перенести процедуру в связи с состоянием здоровья.

Камера. Пытки и избиения

Камера.

Очень часто КПЗ и ИВС становятся не средством содержания подозреваемых до выяснения обстоятельств, а средством давления. Небольшой намек на то, что вас закроют даже на ночь, способен привести обычного гражданина в состояние ужаса. Если еще добавить намек на обыск у вас в квартире с приглашением понятыми ваших соседей, то этого бывает достаточно, чтобы человек согласился давать показания по линии, намеченной ему следователем.

Нужно иметь очень закаленную психику и философский взгляд на жизнь, чтобы хладнокровно пройти первое знакомство с тюрьмой. Тем более, если вы не относитесь к братве, которая хоть как-то, но морально к этому готова. Попав туда во второй раз, вам уже, скорее всего, не будут страшны понты следователя, простые фокусы ментов и даже пытки и избиения, которые имеют место в наших кичах. Да и вести себя с вами будут совсем по-другому.

Вас, конечно, обыщут, при этом раздев, отнимут часы и все содержимое карманов, а также ремень, шнурки, галстук, все запишут в протокол. Сильно не напрягайтесь по поводу того, что ваши деньги и ценные вещи уйдут в фонд милиции - об этом много говорят, но это больше разговоры, хотя дыму без огня не бывает. Да и если вас захотят обобрать, то на этой стадии это не составит труда. Хотя, конечно, проследить за тем, что бы все было подробно записано в протокол, надо.

Затем будет камера, санитарное состояние которой напомнит вам туалет на провинциальной станции. Лавка вдоль стены или деревянный помост, на котором можно отдохнуть и даже поспать, если сможете, конечно. Очень вероятно, что где-то под потолком, в одном из углов, напротив лежаков, спрятан объектив видеокамеры, монитор которой выведен в дежурку, и микрофон. Те, кто там уже не первый раз, если вы таковых встретите, об этом вам скажут. Внизу, в углу под видеокамерой, как правило, мертвое пространство, для нее не видимое - если у вас есть что перепрятать, делайте это там.

Если в камере вы не одни - сразу два правила. Во-первых, в тюрьме не принято здороваться за руку, так что не тяните руку и не дергайтесь, когда вам руку подают, и сами не удивляйтесь, если никто не реагирует на ваш жест приветствия. Произнесенного имени достаточно.

И второе - поменьше спрашивайте и еще меньше отвечайте. Скорее всего, с вами в камере стукач ("ментовской", "кумовской", "курица", "наседка"), тем более, если вы представляете определенный интерес для следствия. Заметьте, что вы не всегда можете оценить этот фактор - кто его знает, что у вашего следака на уме. Курицей может оказаться и штатный сотрудник или, скорее всего, это будет арестант, которого заставили или которому пообещали определенную скачуху за добытую информацию. Бывают еще и просто любители постучать. Это еще одна, и не последняя, причина, почему вас могут поместить в КПЗ или ИВС. Поэтому - все время там нахождения не расслабляйтесь и ведите себя точно так же, как и на допросе. На любой вопрос отвечайте не более того, что вы сказали бы следователю и ведите ту же линию. Помните - следствие продолжается, только теперь другим способом.

Чтобы выудить с вас что-то, "наседка" всеми силами будет стараться войти к вам в доверие - обычно это достигается тем, что он "по секрету", "откровенно", "только тебе, потому что вижу - ты пацан правильный" расскажет вам свою делюгу, даст вам пару советов, прикинется крутым парнем, которого ментам не сломать, "защитит" вас от сокамерников, поделится "последним"... В ответ вы и сами выльете душу или не устоите под вроде бы невинными вопросами, хвастнете и своей крутизной. У вас даже окажутся общие знакомые (опер об этом позаботился), что внушит вам еще больше доверия и которым вы, вероятно, захотите что-то сообщить. "Меня завтра выпустят - у них на меня ничего нет, попугают и обломаются". Поверьте - попадаются очень многие. И потом горько сожалеют. Поэтому лучше молчите. Потерпите передавать весточку домой и тем более какие-то инструкции. И сами никого ни о чем не расспрашивайте, а то и вас могут принять за курицу - а расправа обычно за это очень жестокая.

Если у вас есть жалобы к содержанию, а вам не дают бумагу для их изложения, это можно сделать прямо на допросе или даже просто записать в протокол, когда следователь даст вам его на подпись. Также можно сделать и с другими жалобами по процедуре допроса, например, если таковые имеются. Не бойтесь, хуже не будет, обычно дальше обещаний типа "я тебя сгною" и грозного сверкания глазами не идет - теплое местечко кому охота терять.

Вообще, надо это понимать, милиционеры, вас охраняющие - это ваша прислуга, призванная вас охранять, о вас заботиться, кормить, в туалет выводить, не дать вам с собой что-нибудь сделать. Что-то вроде медсестры в больнице. Так что на них тоже давить можно и нужно. Только не очень старайтесь, а то обычно это ранимые люди с хрупкой психикой, их беречь надо.

Пытки и избиения

И если уж мы говорим о задержании, то надо обязательно вспомнить тему пыток и избиений. Лично меня на стадии задержания это не коснулось - тому были свои причины. Но, думаю, никого не удивлю, если скажу что у нас это явление весьма распространенное.
Все обычно делается так, чтобы не оставлять следов. Подвешивают на длительное время за руки или руки (ссадины при этом, правда, остаются). Бьют по голове, подложив книгу или самой книгой - обычно для этого используется имеющийся всегда под рукой Уголовный Кодекс. Лучше с комментариями - он толще и следов от удара практически не остается. А сотрясение мозга - да.

Застегнутые наручниками сзади руки сцепляют с ногами - "колесо", при этом еще и можно положить на что-то ребристое - на тот же УК. Зимой закидывают без верхней одежды в холодные неотапливаемые камеры, где иней на стенах. "Слоник" - в одетом на голову противогазе пережимается шланг. Или просто одевается пакет на голову. Хуже всего переносятся пытки, растянутые во времени. Просто бить - толку мало, только, разве что, в расчете на испуг. После первых ударов тело немеет, происходит выброс гормонов и боли вы не чувствуете. А вот оставить в "колесе" на несколько часов, а то и на ночь - это дело совсем другое...

В общем, неважно как, фантазии на такое дело обычно хватает с избытком - важнее то, что большинство пыток не выдерживает. Иногда это, наверное, помогает раскрыть тяжкие преступления, найти опасных преступников и даже маньяков, а иногда на человека вешают чужих дохлых кошек, делают инвалидами невиновных. Сталинское изречение "лес рубят - щепки летят" у нас все еще популярно. Это пока еще в крови - власть силы, а не власть закона. Этим также зачастую просто компенсируют непрофессиональность.
Что могу лишь сказать - если кому придется попасть под такой пресс, прикиньте, что для вас хуже - день пыток или несколько лет по тюрьмам? - а время здесь тянется ой как долго. Хотя не выдержавших пыток осуждать не принято - кто знает свой порог страха и боли? Осуждают обычно те, кто сам однажды не прошел или боится - чтобы скрыть свой страх или позор от других и от себя.

Несколько советов - не всегда надо демонстрировать свой героизм. Пытающие, как правило, начинают получать от своей работы патологическое удовлетворение - и чем более вы героически и с улыбкой смотрите им в глаза, тем больше они входят в раж. Не лишним может оказаться имитировать потерю сознания. По крайней мере, чтобы получить передышку. Можно предупредить, что у вас больное сердце - врожденный порок (для молодых), перенесенный инфаркт (для старших) и вы уже несколько раз по этому поводу были в реанимации. Что у вас сахарный диабет. К тому же обычно все эти упражнения имеют цель вас испугать, увечья ("отбить почки", например) мало кто рискнет наносить. Разве что обкурившись или напившись. А страх - это дело очень субъективное. И здоровью не так грозит. Так что смотрите.

Если же пытки имели место, и вы сдались, то еще не все потеряно. Если вас после отпустят - оформят подписку о невыезде, например, то, выйдя из участка, вызывайте "скорую" с ближайшего телефона, падайте, симулируйте потерю сознания, инфаркт, кровохарканье, стоните. Наряд "скорой" должен будет зафиксировать время и место и сообщить по инстанциям. Факт нанесения телесных повреждений должен быть расследован прокуратурой. Запоминайте номер машины, имена, номер наряда. Или немедленно идите в травмпункт и фиксируйте ссадины, кровоподтеки. С этим всем идите в прокуратуру. Вас, конечно, предупредят при выходе из участка или от следователя, что "руки у нас длинные...", но тут уж решайте сами - бояться или бороться.

Если вас передадут в СИЗО, то здесь также есть свои возможности. Следственный изолятор - это уже совершенно другое министерство и у них другое начальство. Во-первых, при передаче вас спросят, есть ли у вас претензии к милиции. Вот тут можно и заявить (даже если и сами не спросят), что вас пытали, что вы себя очень плохо чувствуете. СИЗО в таком случае, как минимум, откажется вас принимать без врачебного заключения. Если сроки вашего содержания поджимают, то вас вынуждены будут вести в больницу за освидетельствованием. Если же вас таки в СИЗО приняли, в тот же день вас должен осмотреть врач. Настаивайте на осмотре тела и записи ваших жалоб в карточку, симулируйте боли, обмороки, потерю памяти - все, что угодно. Если вы умрете от внутреннего кровотечения в изоляторе, то в вашей смерти будет обвинена его администрация. А чужие грехи кому охота тянуть - поэтому шансы у вас есть. Сразу, немедленно пишите жалобы во все инстанции, что показания вы давали под давлением и пытками. Без таких мер ваши дальнейшие заявления в суде об отказе от показаний будут иметь очень мало шансов на успех.

Вот такие вот ужастики. В любом случае и при любом исходе не отчаивайтесь. Даже в тюрьмах есть жизнь и заключение - это еще не конец света. Относитесь ко всему по-философски. Жизнь прекрасна во всех ее проявлениях. Уж поверьте старому арестанту...

Шары, шпалы и прочие усовершенствования мужского достоинства.

Хочу рассказать вам сегодня о членовредительстве. Имеется в виду член мужской половой.
Периодически в хатах возникает ажиотаж и возбуждение. Кто-то захотел вставить себе в член шар или шпалу и начал приготовления. Обязательно эта лихорадка начинает распространяться и охватывает значительную часть населения. Зубные щетки с толстыми ручками из прозрачного пластика сразу резко повышаются в цене. Зубы теперь чистят жалкими огрызками. Народ там и тут трет об бетонный пол шары, шлифует, холит и лелеет, показывает друг другу, сравнивая и доводя до идеальных форм и поверхностей.

Вот наступает день Х. Обычно время назначается на вечер, после вечерней проверки, когда все вертухайское движение затихает. Пациенты моются, кипятится вода, готовится операционный стол, стерилизуется инструмент и сами имплантанты. И начинается мочилово... Удар, стон, кровь, облегченное "Вошел!" Смех сквозь боль. Никто не остается равнодушным, зрители шутят и прикалываются, по особо трудным случаям собираются консилиумы, всякий старается дать совет. По случаю удачных, как впрочем, и неудачных, операций заваривается крепкий чифир...

Обычно все шли с просьбой провести операцию ко мне, как к доктору. Если в хате уже началось движение, то отговаривать было бесполезно, и если тем более об этом просили друзья, приходилось соглашаться. Все равно ведь пробьют, так уж лучше я сам это сделаю как следует, твердой рукой и с необходимыми мерами асептики и антисептики. А если согласился сделать одному, то тут же пристраивается целая очередь, которая также подгоняет изготовление своих шаров к назначенному дню. Однажды, в один из вечеров пришлось пробить 8 балабасов. Как на конвеере. Удар, "Ой!", "Следующий! Ложи сюда!", снова удар, дикое мычание, "следующий!"... Но очень скоро такое развлечение мне надоело.

Так вот. Есть несколько видов издевательств над половым членом с целью придания ему больших возбуждающих свойств. Самый распространенный - это шары. Обычно их вставляют от одного до трех под кожу вокруг головки члена. Первый как правило на верху по центру, если больше одного, то обычно это три - два других сбоку снизу с обеих сторон от основного. Три шара таким образом находятся на равном удалении друг от друга и образую кольцо вокруг шейки головки. И член получает в таком случае название "кукуруза". Либо, если два - то второй на противоположной стороне.

Встречались энтузиасты, которые никак не могли остановиться и ставили по 5 - 6 шаров - еще и вдоль ствола члена. В тюрьме испытать возможности такого початка обычно не представляется возможным, на лагере же, когда приезжают жены, реальность оказывается, как правило, не настолько привлекательной, как воображение, и многие начинают их вырезать. Впрочем, один-два все же обычно оставляют, если только их размеры не были слишком громадными.

По размерам - обычно чуть больше горошины. По форме - продолговатый, вроде мяча для регби. Такая форма нужна также и для того, чтобы в процессе заживления раны после имплантации такого шара его можно было поворачивать с тем, чтобы он не прирос к плоти. Для этого же шар должен быть также идеально отшлифован - на это уходит основная масса времени - иногда несколько дней, необходимого для изготовления шара в условиях тюремной камеры.

Делают шары обычно из толстой пластмассы (оргстекла или подобной), для чего идеально подходят как раз ручки зубных щеток. Желательно чтобы материал был прозрачным, так как в противном случае он будет просвечиваться и болт в состоянии эрекции станет похожим на разноцветную елочную игрушку. Если подходящих щеток или подобных вещей нет, то шар выливают, делая небольшое углубление в куске мыла и капая туда расплавленную пластмассу из подожженных корпусов авторучек или обычных полиэтиленовых пакетов.

Грубую обработку материала до придания ему нужных размеров и формы производят трением об бетон пола. Затем начинаю шлифовать - вначале грубая шлифовка с помощью побелки или штукатурки со стен, которую соскребают на кусочек обычно байковой ткани. Более тонкая обработка производится такой же тканью, только уже безо всяких абразивов. Последняя стадия - обычно во рту. Шар носят за щекой несколько дней, постоянно двигая языком. Если подходить к процессу ответственно, то на это уходит 3-5 дней. Хотя делали и за один, но спешить тут не надо - ведь такой важный орган можно зря подпортить.

Идеальным материалом для шара считается стекло, но это возможно уже только на зоне, да и то весьма проблематично найти такое толстое - обычно для этого используется стеклоблок. В таком случае процесс изготовления может затянуться на 3-4 недели, большая часть из которых уйдет на шлифовку, в том числе во рту. Хотя, здесь уже можно использовать станки и инструменты, имеющиеся часто на промзоне.

Кроме шаров еще используются и так называемые шпалы - продолговатые, около сантиметра в длину и 3-4 мм в диаметре цилиндры. Шпалы "укладываются" по спинке члена в количестве 3-4 штук на расстоянии около 1,5 см друг от друга - как раз как шпалы, превращая сей орган в подобие стиральной доски. Часто они комбинируются с шарами - ставится небольшой основной шар сверху возле самой головки, затем идут несколько шпал. Или шары снизу по бокам, шпалы сверху.

Для пробивания дыр в пуцаке (еще одно название члена) используют "пробой" - например, ручку от ложки, но не алюминиевой, а более прочной, изготовленной из сплава на основе алюминия. Обычно такие ложки в тюрьму не пропускают, но, тем не менее, случается. Более распространенным инструментом являются те же ручки от зубных щеток. Выбирается прямая ручка, сама щетка отпиливается (пластмасса хорошо режется тонкими канатиками), а край затачивается под углом 45 градусов. Важно, чтобы ширина пробоя была достаточной для изготовленных шаров (шпалы делают тонкими, поэтому для них подойдет любой размер).

Все это, в том числе шары, стерилизуется доступными методами - так как кипятить пластмассу обычно нельзя, ибо она теряет форму, то обычно для этого используют фурацилин, который можно получить в санчасти при наличии гнойных ран (а таких всегда достаточно) или из дому. Шары и пробой закидывают туда на несколько часов, а то и целый день. Если одним пробоем надо сделать "операцию" нескольким людям, то все-таки приходится опускать его ненадолго в кипяток между процедурами. Фурацилином же "пациент" моет свое хозяйство, либо просто горячей водой с мылом, если первого нет.

Правда, здесь надо отметить, что эти способы в основном вводил я, наблюдая, как народ подвергает себя риску гнойных осложнений и заражения через кровь гепатитом или ВИЧ. Обычно же техника безопасности имеет достаточно примитивные формы, а то и вообще обходятся без нее.

Сама операция происходит так: "пациент" снимает трусы и садится на лавку в позу наездника (на свое полотенце, дабы не законтачить лавку своим тухесом). В качестве операционного стола служит толстая книга, накрытая туалетной бумагой, которая ложится между ног на лавку и на которую выкладывается бедолашный, сжавшийся и сморщившийся от страху член. Его обладатель оттягивает кожу в нужном месте, прижимая ее к книге, сверху ставится пробой и резким ударом пробивается так, что он входит в книгу. Ударным инструментом служит металлическая кружка с пакетом сахара или соли внутри для весу, или тяжелая книга. Затем прооперированный сам вставляет себе в рану шар. Хорошо, если удар был хорошим, пробой заточенным и соответствующего размера - тогда вставить его не представляет труда. Если же размер получился недостаточным, начинается самое "интересное" - впихивание шара, которое может иногда продолжаться с перерывами всю ночь. Дыру то сделали, зря что ли страдал, надо уж еще немного помучаться.

После удара сразу начать вставлять обычно мало кому удается - были случаи потери сознания, или просто состояние близкое к шоку или ступору. Или сильное кровотечение. Иногда "пациент" так и не решается подставить свою колбасу под нож, или это происходит с второй - третьей попытки под действием насмешек и шуток других, многим стает плохо еще до начала процедуры или при виде крови других.

Но надо сказать, что большинство все-таки решается. Были также и случаи неудачных ударов, когда кожа не пробивается до конца, или не угадали размеры пробоя. Что поделаешь - издержки производства... Случаи инфекции встречались крайне редко, самое большое - небольшое загноение. Кожа в этом месте очень богата сосудами, и очень быстро заживает.

За один раз обычно вставляют один шар или шпалу. Больше - когда заживет. Но были и такие смельчаки, что сразу, за один вечер, делали две дыры.

Затем балабас бинтуют и осталось дождаться (всего ничего, пару лет...) применения приобретенных достоинств на практике. В первое время, пока рана не затянулась, надо следить, чтобы шар не выпал. Было такое, что ночью он выпадал, и на утро приходилось сунуть в уже отекшую и слегка затянувшуюся рану.

Особый кайф также подрочить через несколько дней, когда рана уже начинает заживать и приятно зудит. Удержаться почти невозможно. Да, впрочем, и зачем? Хоть так обкатать новую конструкцию, испытать новые ощущения. Петухам, правда, такие приспособления не очень нравятся - говорят, очень больно входит и таких партнеров они стараются избегать.

Еще один вид усовершенствования природы мужского детородного органа, доступный в тюрьме, это кольцо. Точнее кольцо - это приспособление, с помощью которого в уздечке делается отверстие. Из куска оргстекла выпиливается кольцо - бублик, диаметром около сантиметра или чуть меньше и толщиной около 1,5 мм. Немного шлифуется и затем аккуратно лезвием заточки раскалывается в одном месте. Получается кольцо разомкнутое, которое, растянув за ниточки, одевают на уздечку таким образом, что тонкая кожа сжимается между краями разлома. Так оставляют на несколько дней - кожа в месте смыкания кольца постепенно отмирает и дня через 3-4 прорывается. Кольцо, как серьга, повисает на уздечке. Процедура также не из приятных, но, конечно, в никакое сравнение с шарами не идет. Так оставляют еще на неделю, чтобы рана зажила, и затем кольцо разламывают и удаляют. Образуется отверстие, которое уже не затягивается - как в ушах. Затем, перед употреблением члена по назначению, в это отверстие вставляются усики, которые делают из лески или конского волоса и... вперед, к вершинам оргазма!

Вот такие страсти. Есть и другие способы - вазелин под кожу, но таких "оригиналов" я не встречал. Да и в условиях тюрьмы это трудно. "Розочка" - разрезанная на четыре части головка. Бр-р-р! Это явно только больное воображение могло придумать. Тем более без наркоза.

Вот какие муки способны вынести мужики, дабы произвести впечатление на противоположный пол. Без анестезии, примитивным инструментом, в антисанитарных условиях... А многим ведь еще сидеть и сидеть было - годы...

Игры в тюрьме

Есть два варианта игр - "без интереса" и "под интерес", т.е. первое предполагает просто проведение времени, второе - ставки на игру.

Игры - очень распространенное средство разведения лохов. Умело играя на чувствах важности и значимости, опытный кидала долго подводит жертву к игре, зачастую часто ему проигрывая, расточая похвалы или подкалывая, заставляет его потерять бдительность и поставить на игру все, что у него есть и даже больше и затем наносит решающий удар.

Если человеку нечем рассчитаться, он может превратиться в раба - "коня", может отработать жопой, навсегда уйдя в касту петухов, может быть поставлен перед необходимостью выполнения любой задачи, вплоть до убийства. Карточный долг - долг чести, и отказавшийся от его уплаты может быть безнаказанно убит или покалечен, изнасилован.

В тюрьмах и зонах с преобладанием человеческих понятий смотрящими обычно установлена верхняя шкала ставок. Для тюрем это обычно около 200 долларов, для зон - 1-2 тысячи. Такие меры принимаются обычно по негласному соглашению оперов и воров, первые из которых решают таким образом свои проблемы чужими руками.

Очень также распространенный способ на заказ наказать или просто кинуть человека - шпилевой опускает жертву на определенную сумму, даже небольшую, но достаточную, чтобы тот попросил помощь из-вне. Обычно для уплаты дается реальный срок, за который родные или друзья могли бы подвести нужную сумму - все "по понятиям". Но тут уже начинают работать опера - либо письма не доходят, либо почему-то кто не может получить пропуск из-за какого-то пустяка, либо деньги отшманываются... Срок оплаты проходит - и человек в маргарине. Долг сразу возрастает в несколько раз, или начинается "законная" физическая расправа, или опер вербует себе нового агента, обещая помощь...

Часто действует понятийное правило - нельзя шпилить (играть под интерес) с человеком, который пробыл на лагере меньше 1 года. В тюрьме (СИЗО) - когда-то был срок три месяца, но теперь он обычно не соблюдается. Игра под интерес, кроме прочих нюансов, экономически выгодна элите - шпилевые (игроки под интерес) платят в общак обычно не менее четверти выигрыша.

Есть еще масса вариантов, рассчитанных на лоха, на не успевшего освоиться в тюрьме человека. Самое распространенное из них - новичку предлагают сыграть во что-либо. Когда он проигрывает, ему объявляют, что игра шла, например, на 100 долларов. Он говорит, что он не играл ни на что, на что слышит - "А я играл под интерес - ничего не знаю" - обращается к хате - "Кто-нибудь слышал, что он садился играть без интереса?". Никто, конечно же, не слышал...

Либо - "На что играем?" - "Ни на что". Проигрыш - "Плати 200 баксов". "Мы ж играли ни на что..." - "А для меня 200 баксов - это ничто". Несмотря на кажущуюся комичность, все очень серьезно. Если и удастся уйти от платы, то часто с серьезно пострадавшей репутацией.

Еще вариант - "играем просто так". В конце - "А ты знаешь, что в тюрьме "просто" это жопа. Ты проиграл свое очко".

Поэтому, если садитесь играть, в любом случае надо объявлять - "Играем без интереса". Это универсальная формула - и услышать согласие партнера. И совет - не садиться играть под интерес вообще, но если вы таки без этого не можете, то по крайней мере в первые недели нахождения в камере.

Есть еще вариант - "спортивный интерес". Играют на приседания, отжимания. Часто получается, что проигравший не может выполнить - например, несколько сотен отжиманий за два часа, и тогда ему объявляют "замену" проигрыша на что-то материальное - деньги, продукты. Такой вариант часто считается беспредельным, но среди молодняка работает.

Игры, где легче всего работать шулеру - карты, все игры с костями. Карты в тюрьмах запрещены, и игра в них строго наказывается. Но, как вы понимаете, это мало кого останавливает. Вероятно, запрет на карты введен исходя из большой возможности применения шулерских приемов, для невозможности обмена опытом, а может это и просто старый идеологический глюк.

Карты обычно делают вручную. Кстати, очень красивые получаются стосы (колоды), сделанные по всей технологии. Клеятся из газет хлебным клейстером, долго ровняются и шлифуются, наносятся рисунки (заодно и тайные метки) - таким образом на одну колоду может уйти до 3-х дней работы.

Кстати, в карточные игры можно вполне играть костяшками домино - например, в покер, что и частенько делают.

Если вы не профессионал-кидала, никогда не садитесь играть в карты в тюрьме на интерес. А без интереса там в карты не играют - нет смысла рисковать. И не профессионал никогда не станет рисковать держать у себя карты - поэтому, если вам предложили сыграть, можете быть уверены, что вы под прицелом.

К разрешенным относятся все остальные настольные игры - шахматы, шашки, домино, нарды (шышбеш), кости (зары, зарики), как и морской бой Но, конечно, все они с не меньшим успехом могут быть использованы для игры под интерес.

Самая честная в этом отношении игра - шахматы и шашки, где сложно что-либо подстроить. Игры, где участвуют три или четыре человека - например, домино, уже более опасны, так как имеется возможность общаться тайными знаками и влиять на исход игры.

Сразу еще один совет - если кто-то играет, ни в коем случае нельзя не то, чтобы подсказывать, а даже обсуждать партию рядом с играющими. Если тем более игра идет под интерес - проигравший всегда может потребовать, чтобы расплатился подсказчик, не важно какой стороне он подсказывал или просто обронил слово.

Игры с костями, среди которых самыми популярными являются нарды (шышбеш), относятся к достаточно опасным в плане шулерства. Во первых, существует несколько нехитрых приемов подхвата фишек, а во вторых, самое главное, специалист с огромной долей вероятности может выкинуть нужное ему число. Для уменьшения такой вероятности используют либо стаканчик, в котором "трясут" кости, либо специальные способы бросания камней - например, из-под стола, или с ударом о преграду. Хоть это и работает, но не всегда надежно.

В большинстве своем все же в тюрьме играют ради того, чтобы убить время. И самой популярной игрой являются именно нарды. В них можно играть день напролет, до полного отупения, переходя на полный автоматизм, получая при этом все же немало удовольствия.

При кажущейся простоте это очень интересная и поучительная игра. Как-то поняв, что играть без толку, только для убивания времени и отвлечения от боли, мне не нравится, я нашел в нардах неисчерпаемый кладезь для внутренней практики. Шахматы и шашки - игры чисто интеллектуальные. Здесь кто умнее и имеет больше опыта, тот и выиграл. Можно тренироваться, анализировать, расти, но цель? Если ты выиграл - то только благодаря самому себе, тому, что ты умный, что ты лучший...

Чисто вероятностные игры - покер с помощью игральных костей, например, лишен почти начисто интеллектуальной составляющей, и все зависит от случая - тоже мало интереса.

В нардах же эти две составляющие гармонично слиты - ты должен сделать все, что можешь - лучший ход, просчитать комбинации, причем очень быстро, на уровни интуиции, и затем отдаться на волю судьбы - как лягут камни. Очень хорошая модель для нашей жизни: "делай, что должен, и будь, что будет"

С тех пор, как я стал относиться к игре именно таким образом, стал получать массу удовольствия и пользы. В общем, эти две составляющие есть в любой другой игре, но в нардах они очень хорошо сбалансированы. Из подобных игр я бы еще отметил преферанс, но в тюрьме он просто не доступен.

Чтобы достичь мастерства в нардах, надо научиться как раз двум таким составляющим - действовать наилучшим для данной ситуации способом и одновременно быть покорным судьбе. Различать то, что может быть (и должно быть) изменено и то, что изменить нельзя. Жить полнокровно и одновременно быть смиренным. Не впадать в отчаянье при "незаслуженных" жизненных трудностях, не присваивать только себе результаты победы, принимать свою судьбу, уметь проигрывать в выигрышных ситуациях... очень многому можно научиться при таком подходе. Появляется возможность в такой игровой модели мира видеть себя и свои реакции на ситуации, свои слабые стороны - свое раздражение, злость, отчаянье, гордыню... А увидеть - это уже половина пути к освобождению от них.